Авито

Эм проекта 30 бис совершенный. Отечественное оружие и военная техника

23.01.2024

В. И. Никольский, Д. Ю. Литинский, Иллюстрации Ю. В. Апалькова. Эскадренные миноносцы типа «Смелый». Проект 30бис.

Глава 4. Эсминцы в строю

Находящиеся в достройке (или в ремонте) корабли обычно выделялись из структуры флотов в отдельные бригады строящихся (ремонтирующихся) кораблей. После окончания цикла заводских и приемо-сдаточных испытаний и официального зачисления в состав ВМФ новые корабли включались в существующие соединения или же из них формировались новые.

Вступившие в состав флотов новые эсминцы проекта 30бис образовали бригады, которые входили в эскадры надводных кораблей. Такая организация повторяла сложившуюся в довоенные годы схему. Изменения затронули количественный состав дивизиона - после войны дивизион эскадренных миноносцев образовывали шесть кораблей, тогда как разработанная до войны тактическая организация предусматривала четырехкорабельный дивизион.

Наибольшей известностью в пятидесятые годы пользовалась бригада эсминцев Черноморского флота, прозванная «королевской». Особое расположение командующего флотом, затем первого заместителя Главнокомандующего ВМС и Главнокомандующего адмирала С.Г.Горшкова, который в 1939-1940 годах сам был комбригом эсминцев ЧФ, ставило бригаду - конечно, неофициально - в привилегированное положение и делало службу в ней предметом устремлений многих «миноносников». Черноморские «тридцатки-бис» отличались особым внешним «шиком» - всегда безупречно покрашенные светло-шаровой краской, они имели белые леерные ограждения и якорные шпили и цепи на палубе. В конце пятидесятых годов один из кораблей «королевской бригады», в почетные обязанности которого некоторое время входила транспортировка на крымскую дачу Н.С.Хрущева, был полностью выкрашен белой краской. Все корабли проекта 30бис при постройке снабжались досками с накладными буквами названия, которые укреплялись на обоих бортах в корме и в районе носовой башни. Черноморские эсминцы отличались и тем, что на их бортах красовались накладные буквы большего размера - как на довоенных «семерках». Балтийские и черноморские «тридцатки-бис» несли двухзначные бортовые номера (соответствовавшие их тактическим обозначениям), тихоокеанские и северные - трехзначные, наносившиеся на борта носовее расположенных у среза полубака зенитных автоматов.

Более полутора десятков новых эсминцев на каждом морском театре являли собой отличную школу для командиров кораблей. В планах создания мощного ВМФ нашла необходимое отражение и система подготовки кадров - океанскому крейсерскому флоту для нормального функционирования требовались офицеры, получившие практический опыт командования боевым кораблем на «рабочих лошадках». Получая назначение на строящийся эсминец, командир имел возможность досконально изучить устройство и особенности корабля еще до вступления его в состав ВМС, приобретая навыки управления в ходе испытаний и совершенствуя их на первых же пройденных под военно-морским флагом милях.

Едва вступив в строй и отработав курсовые задачи, эскадренные миноносцы проекта 30бис стали представлять нашу страну за рубежом. Через несколько месяцев после смерти Сталина, в июле 1953 года, через «железный занавес» прошел крейсер «Свердлов», посланный по приглашению Великобритании официально представлять СССР на традиционном военно-морском параде по случаю коронации члена английской королевской династии. В октябре того же года отряд кораблей Черноморского флота в составе крейсеров «Фрунзе», «Куйбышев» и четырех «тридцаток-бис» под флагом начальника штаба флота вице-адмирала В.А.Пархоменко посетили Румынию и Болгарию, а балтийские крейсер и три эсминца совершили визит в Польшу. Запад впервые увидел новые советские эсминцы в следующем 1954 году, когда в июле два балтийских корабля сопроводили в Хельсинки крейсер «Орджоникидзе», а четыре - «Адмирал Ушаков» в Стокгольм. В сентябре 1955 года «тридцатки-бис» смогли увидеть англичане - в апреле отряд кораблей Балтийского флота в составе крейсеров «Свердлов» и «Александр Суворов», эсминцев «Сметливый», «Смотрящий», «Способный» и «Совершенный» под командованием адмирала А.Г.Головко с официальным визитом прибыл в Портсмут. Сюда же в апреле следующего года в сопровождении «Совершенного» и «Смотрящего», командиры которых уже знали особенности навигации в этих водах, пришел крейсер «Орджоникидзе» с Н.С.Хрущевым, Н.А. Булганиным и членами правительственной делегации на борту. Отрядом кораблей командовал контр-адмирал В.Ф.Котов. Командиры обоих эсминцев, как и все остальные участники похода с высокими гостями, были награждены жетонами «За поход в Англию». В июле того же года «Сердитый», «Суровый» и «Свердлов» побывали в Голландии, в августе «Стремительный», «Сокрушительный» и «Орджоникидзе» - в Дании. Эсминцы Черноморского флота летом 1954 года эскортировали в албанский порт Дуррес крейсер «Адмирал Нахимов», в 1956 году «Бессменный» и «Безукоризненный» вместе с крейсером «Михаил Кутузов» под флагом командующего ЧФ адмирала В.А.Касатонова посетили югославский порт Сплит и Албанию. Две тихоокеанские «тридцатки-бис» - «Вдумчивый» и «Внушительный» - в июне 1956 года вместе с крейсером «Дмитрий Пожарский» нанесли официальный визит в Китайскую Народную Республику, побывав в порту и военно-морской базе Шанхай.

Интересное совпадение: английский справочник «Jane"s Fighting Ships 1956- 1957», в предыдущих своих выпусках лишь приблизительно оценивавший программу строительства советских эсминцев, удивительно точно указал общее количество построенных кораблей проекта 30бис («Skory»-class) - 72 единицы. К семидесяти новым кораблям англичане, вероятно, приплюсовали два эсминца проекта 7-У, достроенные параллельно с «тридцатками-бис».

В 1958 году побывали «за границей» эсминцы Северного флота: командующий СФ адмирал А.Т.Чабаненко на крейсере «Молотовск» в эскорте «Ожесточенного» и «Ответственного» «показал свой флаг» в Гетеборге и Осло в конце июля, а контр-адмирал С.М.Лобов, державший флаг на крейсере, который сопровождал эсминец «Отчаянный», посетил эти же порты месяц спустя. После 1958 года скандинавские страны смогли увидеть пришедшие с дружественным визитом советские боевые корабли лишь спустя несколько лет. Причиной затянувшейся паузы, возможно, невольно стал эсминец проекта 30бис. В августе 1958 года на Балтийском флоте произошло ЧП, обстоятельства которого стали достоянием гласности только спустя три десятилетия. Командир «Сокрушительного», прибывшего из Балтийска в Гдыню в Отряд особого назначения, где на нескольких готовившихся к передаче индонезийским ВМС кораблях проходили подготовку иностранные команды, ушел на корабельном катере в Швецию. Эсминец привел обратно в Балтийск старпом, началось расследование. А «виновника» - «Сокрушительный» - «от греха подальше» позже отправили по назначению - на остров Ява. Следующий официальный визит в Швецию состоялся через семь лет, когда в конце июня 1965 года вышли из Таллина и направились в Стокгольм три корабля из состава 76-й бригады эсминцев - крейсер «Комсомолец», эскадренные миноносцы «Суровый» и «Сердитый». За неделю до заграничного похода «Суровый» и «Сердитый» приняли участие в совместных учениях ДКБФ и войск Ленинградского военного округа. Планом учений предусматривалась высадка десанта сухопутных войск на побережье Финского залива в районе Приморска. Укомплектованную призванными из запаса на военные сборы резервистами мотопехотную дивизию должны были доставить к месту высадки временно мобилизованные суда ММФ. Отряд кораблей боевого охранения и огневой поддержки состоял из упомянутых двух эсминцев, ожидавших окончания погрузки людей и техники на Усть-Двинском рейде. Выполнив задачу эскортирования конвоя на переходе через Финский залив, с наступлением темноты эсминцы начали обстрел «занятого врагом» побережья. Управляемая с помощью заранее высаженного в отведенный для этой цели квадрат корректировочного поста стрельба «по площадям» выполнялась боевыми снарядами, поэтому расчету корпоста пришлось действовать в реальной боевой ситуации - как это происходило двадцать с лишним лет тому назад. Эсминцы также добросовестно и эффективно осуществили огневую поддержку десанта, как это делали «семерки» во время минувшей войны.

В конце пятидесятых - начале шестидесятых годов в связи с объявленным советским правительством сокращением обычных вооружений большинство «тридцаток-бис» было выведено в резерв и поставлено в консервацию. В Купеческой гавани Таллина в то время можно было увидеть шесть законсервированных.эсминцев, в таком же состоянии корабли стояли в нескольких пунктах базирования на трех других флотах. Тогда же - в начале шестидесятых годов - эсминцы проекта 30бис были «лишены названий». С бортов кораблей исчезли накладные латунные буквы. Оставшиеся в строю получили трехзначные бортовые номера. Эсминцы переводились с одного театра на другие. Головной корабль серии балтийский «Смелый», которым в то время командовал капитан 3 ранга В.Г.Кудрявцев, в июле 1961 года находился на Северном флоте и обеспечивал проведение ядерных испытаний на Новоземельском полигоне. Несколько эсминцев постройки ленинградского завода оказались на Черноморском театре. Среди них были «Совершенный», «Солидный» и «Серьезный». Туда же попал и построенный в Молотовске «Озаренный». Осуществленная впервые в истории советского ВМФ схема наименования кораблей одного театра - каждый завод строил эсминцы, названия которых начинались с одной буквы, сдавая их «своему» флоту - была тем самым нарушена. Предлагавшаяся Н.Г.Кузнецовым еще в 1940 году простая и логичная система наименований кораблей одного класса, увязанная с тактической организацией соединений и значительно упрощавшая боевое и повседневное управление, так и не прижилась на флоте. А начинающиеся с одной и той же буквы названия построенных на одном заводе «тридцаток-бис» для знающих людей остались лишь свидетельством о географии «происхождения» кораблей. Стоит отметить и тот факт, что ни один из остававшихся в составе советского флота эсминцев проекта 30бис не был переименован. Эти корабли миновало поветрие конъюктурных изменений названий в честь разнообразных «партсъездов», «комсомольцев» и т. п. Традиционные для отечественного флота наименования эсминцев прилагательными сыграли здесь свою роль.

Во второй половине шестидесятых годов, когда была введена система боевой службы, эсминцы проекта 30бис одними из первых вышли в Средиземное море, Атлантический, Тихий и Индийский океаны. Они оказались достаточно приспособленными для продолжительных автономных плаваний, хотя при проектировании такого, естественно, не предусматривалось. Простота в эксплуатации и надежность «тридцаток-бис», хорошо освоенных личным составом, позволяли им в несении боевой службы успешно соревноваться с кораблями более поздней постройки. Они не принесли флоту крупных неприятностей, а тем более катастроф. Два примера из «биографии» эсминца «Серьезный», долгое время находившемся в боевом составе советского ВМФ, могут проиллюстрировать как различные технические аспекты кораблей этого проекта, так и историю их службы. В 1969 году «Серьезный» находился на боевой службе в Средиземном море. Корабль шел в точку рандеву под двумя котлами 14-узловым ходом в шестибалльный шторм, как вдруг в обоих главных котлах погасли топки. Эсминец оказался лишенным хода и электроэнергии и начал дрейфовать в направлении берега. Попытки разжечь топки в других котлах не увенчались успехом. Как выяснилось, топливо во всех расходных цистернах оказалось обводненным - вероятно, в результате попадания забортной воды через выведенные на верхнюю палубу «гусаки» (воздушные трубки) цистерн или фильтрации через трещины второго дна, которые были обнаружены позднее и заварены прямо в море при спрессованных цистернах. С большим трудом удалось запустить дизель-генератор (в расходной топливной цистерне которого вначале также обнаружили воду), после чего разжечь вспомогательный котел и осуществить откачку обводненного топлива из расходных цистерн. В момент, когда от введенного в действие главного котла № 1 подали пар в турбины и корабль дал ход, он в результате дрейфа находился уже в ливийских территориальных водах. Второй случай произошел в 1973 году, когда «Серьезный» стоял в судоремонтном заводе ВМБ Поти. Сорванный сильным ветром со швартовых от противоположной стенки громадный плавучий кран, пройдя по заводской акватории 3-4 кабельтова и успев за это время достаточно разогнаться, навалился на правый борт эсминца в носовой части. В бортовом перекрытии образовалась надводная пробоина длиной около полутора и шириной около четверти метра. От столь сильного удара можно было ожидать больших разрушений, но корабль оказался достаточно прочным.

Прочные и надежные корпуса «тридцаток-бис» обеспечивали не только длительный срок службы, но и небольшой уровень подводного шума. По свидетельству одного из ведущих отечественных специалистов по проблеме подводного шума, доктора технических наук капитана 1 ранга В.Н.Пархоменко, они являлись одними из самых малошумных надводных кораблей отечественного флота.

В шестидесятые - семидесятые годы в боевом составе флота одновременно находилось не более двух десятков кораблей из 70 построенных. Кроме сохранявшихся в консервации, некоторое количество эсминцев использовалось в качестве плавучих учебно-тренировочных станций и опытовых судов. Обозначения УТС-286, УТС-27 и УТС-538 получили тихоокеанские «Верткий», «Вечный» и «Внимательный», «Ожесточенный» стал ОС-19. Эсминцы проекта 30бис помогли решить острую проблему обеспечения базирования атомных подводных лодок, когда на флоте не хватало судов тылового обеспечения специальной постройки. Главные котлы отозванных из резерва и поставленных в пунктах базирования АПЛ «тридцаток-бис» исправно снабжали их паром для бытовых нужд до тех пор, пока не появились полноценные плавучие базы.

Бригадная организация соединений эсминцев сохранилась до середины семидесятых годов, когда на флотах уже появились бригады противолодочных и ракетных кораблей. Затем некоторые из устаревших и изношенных эскадренных миноносцев приписывались к военно-морским базам, а в начале восьмидесятых «тридцатки-бис» и эсминцы проекта 56 стали включать непосредственно в состав соединений десантных кораблей, так как главной задачей остававшихся в строю торпедно-артиллерийских кораблей в тот период была признана огневая поддержка десанта морской пехоты и сухопутных войск на побережье.

В начале семидесятых приказом Главнокомандующего ВМФ СССР эсминцам «возвратили» названия. Вновь появившиеся на бортах в кормовой части буквы имени корабля не менялись и не закрашивались перед каждым выходом на боевую службу, как это происходило с бортовыми номерами. Устранение «обезличенности», которая по понятным причинам болезненно воспринималась командирами и экипажами эсминцев, пришлось на время, когда «тридцатки-бис» отмечали двадцатилетие своей службы.

В первой половине семидесятых годов из боевого состава ДКБФ были выведены эсминцы с наиболее изношенными главными механизмами и корпусами. Но балтийские «тридцатки-бис» не встали к стенкам судоразделочных баз, а остались дожидаться у дальних пирсов последнего в своей жизни приказа. Такой день наступил для «Сердитого» в июле 1976 года, когда буксиры Таллинской военно-морской базы в последний раз вывели его на рейд и доставили в назначенный квадрат акватории полигона. Эсминцу, окруженному плотиками с установленными на них кинокамерами, предстояло, как и подабает боевому кораблю, уйти на дно, приняв бой - «Сердитый» участвовал в учениях ДКБФ. Соединение надводных кораблей во главе с крейсером «Октябрьская Революция» под флагом командующего флотом, отрабатывая совместно с морской ракетоносной авиацией выполнение атаки ударной группировки условного противника, должно было закончить учения боевой стрельбой. По плану зачетную ракетную стрельбу комплексом П-120 предстояло выполнить малому ракетному кораблю проекта 1234. Первая ракета, выпущенная с дистанции около 30 километров, взорвалась, сработав от касания шлюпбалки эсминца, не причинив ему серьезных повреждений. Вторая КР поразила корпус ветерана 76-й бригады в средней части, быстро отправив его на дно Балтийского моря. Кинокамеры, исправно зафиксировавшие взрыв боевой части первой ракеты, не сработали при попадании второй, но. обследовавшие корабль водолазы доложили о больших повреждениях корпуса.

В декабре 1983 года закончилась служба в 176-й бригаде кораблей резерва для эсминца «Отрадный». Через три месяца, в апреле, «Отрадный», пораженный выпущенной малым ракетным кораблем ПКР П-120, ушел на дно в районе полигона ракетных стрельб Северного флота.

В 1985-1988 годах последние эскадренные миноносцы проекта 30бис были выведены из состава флотов. Черноморский флот расстался с «Бурным», «Беспощадным», «Безотказным», «Серьезным», «Совершенным», «Солидным», Балтийский - с «Суровым» и «Степенным», Тихоокеанский - с «Внимательным». Сейчас эти корабли ожидают разделки на металл на корабельных кладбищах. «Беспощадный», переоборудованный в плавучую казарму (ПКЗ-36), стоит в Южной бухте Севастополя своеобразным печальным памятником «королевской бригаде», а на Дальнем Востоке в одной из бухт залива Стрелок,на мели, задрав к небу стволы носовой башни и накренившись, как на крутой циркуляции, покрытый ржавчиной, но не утративший присущих кораблям этого проекта строгой красоты, доживает свой век тихоокеанский «Вольный».

Вооружение

Артиллерия главного калибра

  • 6 (3 × 2) − 130-мм АУ Б-2-У.

Зенитная артиллерия

  • 4 (2 × 2) − 37-мм АУ 66-К;
  • 12 (6 × 2) − 12,7-мм пулемётов ДШКМ.

Минно-торпедное вооружение

  • 9 (3 × 3) − 533-мм ТА 1-Н;
  • 34-44 морские мины КБ-3.

Противолодочное вооружение

  • 2 бомбосбрасывателя БМБ-1.

Эскадренные миноносцы проекта 35 - проект эскадренного миноносца с универсальной артиллерией главного калибра, который разрабатывался для нужд Военно-Морского Флота СССР в предвоенный период и оставшийся только на бумаге. По «Десятилетнему плану строительства кораблей ВМФ» (1938-1947 годы) корабли данного проекта предполагались к постройке крупной серией. В 1941 году на судостроительном заводе № 190, согласно этому плану, должны были быть заложены два головных корабля - «Удалой» и «Ударный». Но в связи с начавшейся Великой Отечественной войной , их закладку отменили.

История создания

Предпосылки к созданию

Эскадренный миноносец проекта 30-бис.

В конце 30-ых годов в СССР строились в больших количествах эсминцы по проектам и 7-У . Но они уже не отвечали всем требованиям флота .

Кроме того, утвержденный 27 октября 1939 года к постройке эскадренный миноносец проекта 30 , еще до закладки первого корабля, являлся морально устаревшим. В нем и клёпаная конструкция корпуса , и машинно-котельная установка с дутьём в котельные отделения, и отсутствие размагничивающего устройства, и артиллерийская установка главного калибра без возможности ведения зенитного огня были устаревшими. Но несмотря на это в 1939-1941 годах по проекту 30 были заложены 30 кораблей. Однако ВМФ СССР требовался перспективный эскадренный миноносец, в проекте которого эти недостатки были бы устранены. Именно таким и должен был стать новый эскадренный миноносец проекта 35.

Зарубежный опыт

Руководство страны прекрасно понимало, что молодая промышленность СССР не в состоянии полностью покрыть всю потребность ВМФ, и поэтому направляло делегации для изучения иностранного опыта по строительству военной техники и флота. Одна из таких делегаций прибыла 3 марта 1939 года в Нью-Йорк с целью переговоров и заключения договора с фирмой Gibbs & Cox на постройку двух эсминцев по подготовленному Главным штабом ВМФ СССР тактико-техническому заданию.

Тактико-техническое задание было ориентировано на самый последний на тот момент тип американских эскадренных миноносцев типа Porter . Это было сделано для того, чтобы: во-первых, эсминцы как можно скорее вступили в строй; во-вторых, советские инженеры получили возможность изучить новейшие механизмы (башня с универсальной артиллерией, ПУС и т. д.). Тактико-технические элементы корабля должны были быть следующими:

  • Стандартное водоизмещение - около 1800 тонн;
  • Скорость полного хода - 39-40 узлов;
  • Дальность плавания - 6000 морских миль 18-узловым ходом и 450 миль полным ходом;
  • Экипаж - 200 человек.
  • Вооружение:
    • восемь универсальных пятидюймовых орудий в четырёх двухорудийных башнях, с боезапасом 200 выстрелов на ствол;
    • восемь 25-40-мм зенитных автоматов;
    • два счетверённых торпедных аппарата.

Проектируемую сейчас башню, которая в перспективе должна дать 50 тонн веса - свернуть, и использовать как материал для новой работы, т.к. никакой миноносец или лидер такие башни в нужном количестве не выдержит (американские весят (Устанавливавшаяся на лидерах типов Porter и Somers двухорудийная неуниверсальная башенная АУ Mk.22 весила от 36 тонн (нижняя, находившаяся на палубе полубака и на юте) до 29,4 тонн (верхняя, располагавшаяся на надстройке). 127-мм орудия Mk.12 , имевшие раздельное вертикальное наведение и находившиеся в АУ на расстоянии 1,83 метра (между осями каналов ствола) имели длину ствола 45 калибров. Углы вертикального наведения АУ - от -10 до +35 град., скорость вертикального наведения - 11,6 град./с (скорость горизонтального наведения - 14,7 град./с). Бронирование у этой АУ практически отсутствовала- стенки башни имели толщину всего 3,18 мм и обеспечивали боевому расчету (14 чел., включая подбашенное и перегрузочное отделения) лишь защиту от непогоды. Одноорудийная универсальная АУ Mk.30, которая поступила на вооружение американских ЭМ начиная с типа «Benson» и имела укороченное до 38 калибров орудие, весила всего 18,2 тонны. Защита башни, естественно, была "символической". Двухорудийная универсальная АУ Mk.38, которой вооружались ЭМ начиная с типа Allen Sumner имела 13-мм бронирование и массу 43,4-47 тонн) 37-39 тонн). Башен надо снизить завышенные ТТЗ и добиться вмещения в существующие проекты 30 и 48, тем самым сделав ее подходящей для будущего "американского" ЭМ.

Т.к. в этом отношении мы сильно отстали и т.к. это автоматически решает проблему крупнокалиберной зенитной артиллерии для РККА и РКВМФ - поставить как первоочередную задачу, специальным постановлением КО, возложив персональную ответственность и руководство на товарища Ванникова и установив премию для конструкторов.

Проект «эсминца для СССР» (проект 10921), выполненный фирмой Gibbs & Cox.

8 июня 1939 года правительство СССР рассмотрело и утвердило предложения И.С. Исакова. В адрес советской военно-морской делегации через советское посольство в Вашингтоне были отправлены шифрограммы за подписью А.И. Микояна. В шифрограмме предписывалось сделать следующее:

  • необходимо сосредоточить усилия на заказе машинно-котельных установок для эсминца;
  • трём членам делегации (В.Н. Мельникову, А.А. Фролову и Г.П. Федину) необходимо вернуться в СССР.

Но переговоры с американским правительством продолжались. И к июлю 1939 года от них были получены следующие разрешения для У. Гиббса в проектировании, а американским фирмам-субподрядчикам в производстве для СССР:

  • машинно-котельную установку для эсминца с повышенными параметрами пара;
  • устройство турбины заднего хода с двумя отдельными колёсами;
  • установку циркулярных насосов;
  • закрытое дутьё.

Но, не смотря на ряд успехов в переговорном процессе, правительство США все еще запрещало продавать советской стороне вооружение для корабля и применять в энергетике «американского эсминца» регулирование температуры перегретого пара и переменный ток.

19 июля новый руководитель советской делегации военный инженер 3 ранга В. И. Минаков официально сообщил Гиббсу о намерении заказать в США два эскадренных миноносца водоизмещением 1800 английских тонн.

2 августа с У. Гиббсом было подписано соглашение на «изготовление преддоговорного проекта и организации конкурса судостроителей». ТТХ эсминца «преддоговорного проекта» были следующие:

  • нормальное водоизмещение (с 1/3 запаса топлива и воды) 2036 английских тонн;
  • главная энергетическая установка мощностью 55 000 л. с. должна обеспечивать кораблю скорость 40 узлов;
  • дальность плавания при полном запасе котельного топлива (450 тонн) и скорости хода 15/18/40 узлов должна составлять 7980/6690/1130 морских миль соответственно.
  • сталь специальной термообработки толщиной 12,7 мм должна защищать главную палубу над машинно-котельными отделениями и центральным боевым постом, ходовые рубки и командно-дальномерный пост.
  • вооружение корабля должно состоять из шести 127-мм орудий в трёх двухствольных башнях, восьми 37-мм зенитных автоматических пушек, восемнадцати 12,7-мм зенитных пулемётов и двух пятитрубных торпедных аппаратов.

Однако, из-за заключения советско-германского пакта о ненападении и начала Второй мировой войны, отношения между СССР и США сильно ухудшились. Поэтому, американское правительство объявило о невозможности строительства в США боевых кораблей для СССР (официальной причиной называлась загруженность американских верфей собственными заказами). Так же Гиббсу госсекретарем США было запрещено передавать уже изготовленную документацию, в том числе и результаты модельных испытаний.

Но, все таки, до 16 ноября советским представителям удалось заказать один комплект турбозубчатых агрегатов и вспомогательных механизмов фирме Westinghouse (номинальная мощность 55 000 л. с., максимальная - 60 000 л. с.), один комплект турбозубчатых агрегатов и турбогенераторов - фирме General Electric и котлы (давление пара - 575 фунтов на дюйм, температура - 825 градусов по Фаренгейту) - фирме Foster-Wheeler. Поставки должны были быть произведены в срок от 12 до 14 месяцев.

Часть вспомогательных механизмов погибла при доставке в СССР, а другая часть после начала Великой Отечественной войны была эвакуирована из Николаева в различные части Советского Союза, что сделало невозможным провести их инвентаризацию для дополнительного заказа в США.

Резкое охлаждение отношений с США с одной стороны и «радушный» прием Хозяйственной комиссии под руководством И.Ф.Тевосяна командованием ВМФ Германии - с другой дали импульс для концентрации внимания советских кораблестроителей на немецком опыте. Ознакомившись с проектом эсминца типа 1936-А (они вступили в состав флота под наименованиями Z23 - Z30), входившие в состав делегации представители флота и промышленности обратили внимание на такие особенности этих кораблей, как 150-мм орудия главного калибра и ГЭУ мощностью 70 000 л.с, с шестью полупрямоточными котлами Vagnera, вырабатывавшими пар температурой 450°С под давлением 70 кг/см². Задуманные для достижения качественного превосходства (при ограниченном количестве) над «стандартными» английскими кораблями, эти немецкие эскадренные миноносцы вооружались пятью 150-мм орудиями (в том числе двумя в носовой башенной установке) и двумя четырехтрубными торпедными аппаратами. Мощное артиллерийское вооружение результировалось в большом водоизмещении - полное превышало 3400 тонн. Желание сделать эсминец устойчивой платформой для орудий крупного калибра, заставило в проекте оснастить корабль системой умерения качки пассивного типа, которая на практике, тем не менее, не использовалась.

Немецкие эсминцы оказали достаточно сильное влияние на отечественную оперативную мысль. Комиссия под председательством флагмана 2 ранга С.П.Ставицкого, разрабатывавшая оперативно-тактические требования к новым эсминцам осенью 1939 года, пришла к выводу о целесообразности создания «большого эсминца» с восемью 130-мм универсальными орудиями (в четырех башенных установках) и бронированного лидера с шестью 152-мм орудиями. Утверждая, что главным назначением эсминца остается осуществлении торпедной атаки (преимущественно ночной), тактики считали необходимым сохранить сильное торпедное вооружение - десять 533-мм торпедных труб - «большого эсминца», а универсальный главный калибр должен был обеспечить выполнение функций корабля ПВО при эскадре.

Подготовка тактико-технического задания

Зарубежный опыт полученный советскими кораблестроителями имел положительное влияние на развитие в проектировании и постройке эсминцев в СССР. Но в еще большей степени, естественно, интенсивность проектных работ подхлестнула начавшаяся в Европе Вторая мировая война.

8 сентября 1939 года вышел приказ заместителей наркома ВМФ и НКСП - №0447/129с, по которому была создана комиссия под председательством флагмана 1 ранга проф. ВМА С.П.Ставицкого. Комиссия провела изыскания и сделала выводы, которые были оформлены 17 января 1940 года, и в них были закреплены основные ОТЗ на проектирование новых кораблей - эсминца и «большого эсминца».

Высказавшись о первом ("просто ЭМ") в классическом духе, о "большом ЭМ" комиссия записала так:

В то время, как комиссия высказывала только общие соображения, начальник ГМШ РКВМФ флагман флота 2 ранга Л.М. Галлер 11 января отдал лаконичное указание начальнику УК РКВМФ:

В итоговом документе, благодаря общим усилиям, были закреплены следующие требования:

I. Назначение корабля.

Основным оперативно-тактическим назначением ЭМ является:

  • самостоятельно и в составе маневренных соединений, преимущественно ночные, а также и дневные торпедные атаки и минные постановки;
  • разведка и дозорная служба в море;
  • походное охранение в эскадре;
  • сопровождение эскадры на океанском театре;
  • замена корабля ПВО в эскадре;
  • набеговые действия в свежую погоду и в отдельных районах.

II. Оперативно-тактические требования.

  • Вооружение.

Для борьбы с эсминцами, легко бронированными крейсерами, торпедными катерами и подводными лодками , а также с бомбардировочной и штурмовой авиацией эсминец должен быть вооружен шестью 130-мм орудиями (универсальными) в двухорудийных башнях, две в носу и одна в корме, с боезапасом не менее 150 выстрелов на ствол, и 18-ю крупнокалиберными пулеметами; на «большом» эсминце - иметь восемь 130-мм орудий (универсальных) с боезапасом не менее 200 выстрелов на орудие, восемь 37-мм зенитных автоматов и до 16 крупнокалиберных пулеметов.

Эсминец должен иметь центральное управление артиллерийской стрельбой, позволяющее вести огонь как по надводным, так и по воздушным целям. Большой Эсминец должен иметь раздельное управление артогнем (чтобы вести огонь одновременно по надводным и воздушным целям), а также иметь устройство, умеряющее качку корабля для облегчения зенитной стрельбы.

Для выполнения своего основного назначения эсминец должен быть вооружен двумя 5-трубными ТА (как вариант рассмотреть вооружение одним 5-трубным и двумя 3-трубными ТА по бортам, что обеспечивает ускорение начала торпедного залпа примерно на 1,3 мин.); на большом ЭМ иметь три 5-трубных ТА (один в ДП и два по бортам).

ЭМ должен иметь независимые от артиллерии центральные ПУТС . На большом эсминце иметь устройство, умеряющее качку, для облегчения стрельбы на волне...

  • Живучесть.

Местное бронирование должно обеспечивать защиту от пуль калибра 7,62 мм на дистанции 200 метров. Необходимо защитить ГКП, КДП, АУ, зенитные пулеметы, ТА. На больших ЭМ - и 37-мм автоматы.

ЭМ должен оставаться на плаву при затоплении двух любых смежных отсеков.

На случай повреждения наружной обшивки ЭМ должен иметь второе дно для сохранения плавучести.

  • Скорость хода.

Для ЭМ - не менее 38 узлов при нормальном водоизмещении, для большого ЭМ - не менее 40 узлов.

  • Дальность плавания и автономность.

ЭМ - 6000 миль (15-16 узлов) в соответствии с постановлением КО N 196/ос от 13 июля 1939 г. Большой ЭМ - 8000 миль тем же экономическим ходом.

Автономность - соответственно 20 и 30 суток.

  • Наружные обводы и надстройки корабля.

Мореходные качества ЭМ должны обеспечивать безопасное плавание в любую погоду и использование оружия при состоянии моря до 5-6 баллов. Большому ЭМ - использование оружия до 6-7 баллов.

Большой ЭМ должен иметь малозаметный ночью силуэт, в особенности в отношении кормовой дымовой трубы.

Наибольшая осадка ЭМ не должна превышать 3,75-4,0 метра, а у большого ЭМ - 4,5 метра.

9 февраля замнаркома по кораблестроению, после изучения полученного проекта ТТЗ , сделал на нем пометку, адресованную начальнику УК:

Тактико-техническое задание на разработку проекта 35 было утверждено наркомом ВМФ Н. Г. Кузнецовым 8 марта 1940 года. ТТЗ предусматривало создание нового типа эскадренного миноносца на основе вооружения корабля универсальной артиллерией главного калибра и применения машинно-котельной установки с высокими параметрами пара.

Стандартное водоизмещение ЭМ ограничивалось величиной 2200 тонн, принимался двухотсечный стандарт непотопляемости, остойчивость нормировалась начальной поперечной метацентрической высотой 1,0 метр, скорость хода - не менее 40 узлов, дальность плавания экономическим ходом - 6000 миль, прочность корпуса - достаточная для плавания при любом состоянии моря, а также в битом льду за ледоколом. Проект электрооборудования предлагалось выполнить в двух вариантах: на постоянном и на переменном токе.

При разработке проекта надлежало учесть опыт не только отечественного кораблестроения и эксплуатации новых кораблей, но и иностранный опыт - по итальянским, немецким и особенно (что подчеркивалось в документах) американским материалам.

Проектирование

Эсминец проекта 35 КБ завода №190.

Разработку эскизного проекта на основе выданного ТТЗ и дополнительных решений (от 26 апреля и 20 июня 1940 года) впервые в советской практике поручили на конкурсной основе двум проектным организациям: ЦКБ-32 и КБ завода №190 (им. А.А.Жданова).

Договор с ЦКБ-32, который подписал его начальник А.А.Яковлев, был заключен только 23 августа 1940 года, согласованная стоимость работ составила 1 млн. 100 тыс. руб., но, как и КБ завода №190, ЦКБ-32 начало работы значительно раньше (1-е ГУ НКСП выдало КБ завода №190 наряд на разработку эскизного проекта еще 16 января 1940 года).

Подготовленные эскизные проекты обоих заводов были рассмотрены в ноябре 1940 года. УК РКВМФ выбрало лучшим эскиз ЦКБ-32 (с линейным расположением трех 3-трубных торпедных аппаратов) и после выполнения всех замечаний утвердило его для дальнейшей разработки.

При этом МКУ предписывалось принять по проекту КБ завода №190 и Кировского завода, а электрооборудование - на постоянном токе с напряжением 220 В. Конструкцию корпуса УК считало необходимым выполнить по образцу проекта 30, а теоретический чертеж - изменить, изменив транцевую корму .

В феврале 1941 года командованию РКВМФ был представлен дизельный вариант проекта 35 - проект Д-35. Скорее всего, на его создание повлияла неуверенность КБ завода №190 в успешном создании котлотурбинной главной энергетической установки на высоких параметрах пара.

Эсминец проекта 35 ЦКБ-32.

В 1941 году, согласно плану закладок боевых кораблей, по проекту 35 на заводе №190 должна была производиться закладка двух ЭМ - «Удалого» и «Ударного». Однако к началу Великой Отечественной войны были начаты только плазовые работы по «Удалому». Но с началом войны они были остановлены. И предпочтение было отдано достройке кораблей других проектов, которые были на тот момент на более высокой стадии готовности.

Когда в 1942 году, появилась возможность вернуться к проектированию новых эскадренных миноносцев, советские конструкторы, несмотря на уже хорошо проработанный проект 35, отказались от дальнейших конструкторских работ по нему. Это было вызвано тем, что по ходу начавшейся войны руководству ВМФ стало ясно, что он уже не удовлетворяет требованиям. На основании боевого опыта было принято решение сосредоточиться на новом проекте 40 с усиленной зенитной артиллерией ближнего боя (6×2 45-мм АУ СМ-7), улучшенной мореходностью . Кроме того, у советских конструкторов появилась возможность использовать оборудование, системы и станции, доставшихся СССР от США вместе с кораблями, полученными по ленд-лизу.

Описание конструкции

Корпус

Чертёж общего вида лидера «Ташкент».

Оба конструкторских бюро выбрали традиционную полубачную архи­тектуру корпуса, выбрав для обеспечения мореходности довольно высокий надводный борт в носу - около 5,5 метров (9,6 метров от основной плоскости).

КБ завода №190 при проектировании теоретического чер­тежа за отправную точку взяло корпус лидера «Ташкент» . Далее были внесены изменения в строение форштевня в подводной части, ниже конструктивной ватерлинии форштевень имел "ле­докольный" излом. Так же были изменены обводы кормы. В целях повышения пропульсивного коэффициента , корме была придана плоская форма с большим подзором . Такое строение обводов нельзя признать удач­ными: внесенные изменения скорее повышали буксиро­вочное сопротивление , не говоря уже о снижении море­ходности. Так оно и оказалось в итоге при сравнении с проектом ЦКБ-32.

ЦКБ-32 использовало результаты серии модельных испытаний, выполненных в опытовом бассейне ЦНИИ-45 в июле 1940 года. Руководителем испытаний был начальник I отделения Луценко, а исполнителем - инженер Согалов. ЦКБ-32 изначально выбрали вариант со следующими главными размерениями - 106,5 х 11,2 х 3,82 метра; коэффициент общей полноты - 0,493, у которого имевший наибольшую погруженную площадь шпангоут был смещен на 12-й теоретический шпангоут. Модель соответствовала объемному водоизмещению 2250 м³.

Из-за роста водоизмещения КБ пришлось внести изменения в проект, увеличив длину по конструктивной ватерлинии до 109 метров, а ширину - до 11,5 метров. Осадка , соответствующая объемному водоизмещению 2600 м³, составила 4,2 метра. Буксировоч­ная мощность этого корпуса при скорости 40 узлов составила 39700 л.с., что при принятом пропульсивном ко­эффициенте 0,58 и 10% надбавке на сопротивление высту­пающих частей давало мощность на валах 74000 л.с. В процессе дальнейшего проектирования в ЦКБ-32 появи­лось еще несколько проектов конструкции, учитывавшие различ­ные типы турбин и различные комбинации по расположению редукторов.

Проекция корпуса теоретического чертежа эсминца проекта 10921, выполненный в ЦНИИ-45 в 1939 году.

Один из проектов ЦКБ-32, воспроизводившего обводы американ­ского эсминца, показал достижимую скорость 39,4 узла. Кор­пус имел коэффициент общей полноты 0,505, шпангоут с наибольшей погруженной площадью был смещен на 11-й теоретический шпангоут. Форштевень ниже КВЛ имел прямой подрез, на­клон 25° и слабовыраженный ходовой бульб ("полукап­лю"), выше КВЛ - клиперную форму. Подрез кормы, на­чинавшийся за 14-тым теоретическим шпангоутом, был вогнутым; корма - плоская с клиновидным наклонным транцем . Для улучше­ния условий работы гребных винтов и выполнения условий удифферентовки корабля в районе от 16-го теоретического шпангоута до транца были испытаны "тоннельные выемки". На хо­довой скорости "тоннельные" обводы кормы показали снижение буксировочной мощности примерно на 2%.

В конструкции корпуса эскизный проект ЦКБ-32 от­личался применением прогрессивных решений: сварки для всего набора , палубы и платформы , переборок и наруж­ной обшивки , за исключением пазов в средней части ко­рабля; секционная сборка. Однако сравнительно малые толщины листов наружной обшивки, ледового пояса и настилов палуб и платформ, в сочетании с увеличенной высотой борта вызывали сомнения в обеспечении доста­точной прочности .

Энергетическая установка

Энергетическая установка, принятая в проекте ЦКБ-32, проектировалась ЦКБ-17 и рассчитывалась для ра­боты на паре давлением 46 атм и температурой 450°С. Котлы "американского типа" (Foster-Wheeler) имели площадь нагрева 3500 м² и пароперегреватель площа­дью 146 м². Главный турбозубчатый агрегат - четырехкорпусный с одноступенча­тым редуктором и отключаемой по пару турбиной крей­серского хода.

КБ завода №190 приняло для расчета несколько боль­шее давление - 48 атм. Они раскритиковали "американские" котлы ЦКБ-17, заводское КБ предложило технический проект котла с воздушным экономайзером, что обеспечи­ло повышение КПД до 84%, и с большей площадью нагре­ва - 3830 м². Турбозубчатый агрегат с турбиной крейсерского хода с отклю­чаемой муфтой и двухступенчатой зубчатой передачей (по типу Westinghouse) спроектировало КБ Кировского заво­да (причем документация также была выпущена в объеме технического проекта). Предусмотрели установку атмос­ферных деаэраторов , проточного холодильника (впервые воочию представшего перед нашими специалистами на лидере «Ташкент»), а также электрификацию большинства вспомогательных механизмов.

Вооружение

Главный калибр

Основным вариантом главного калибра по проекту КБ завода №190 должна была стать артсистема Б-2-У . Она создавалась на основе неуниверсальной 130-мм АУ Б-2ЛМ , которую предполагалась к установке на строящиеся в то время эсминцы проекта 30 и лидеры проекта 48 .

Б-2-У должна была иметь ствол длиной 55 калибров со свободной трубой и горизонтальный клиновой затвор с полуавтоматикой пружинного типа. Заряжание - раздельно-гильзовое. Люлька должна была быть индивидуальная для каждого ствола. АУ должна была стабилизироваться в горизонтальной плоскости. При массе снаряда 33,5 кг начальная скорость по проекту должна была составить 900 м/с, дальность стрельбы - 29 км и досягаемость по высоте - 13 км. Орудия в Б-2-У имели угол вертикального наведения 85°. В 1940 году началось изготовление опытного образца Б-2-У, но с началом войны работы по проекту были прекращены.

В то же время ленинградский Металлический завод им. Сталина самостоятельно, в инициативном порядке разраба­тывал универсальную 130-мм артсистему МК-18 .

АУ Б-2-У, предпочтение которой отдавал НТК РКВМФ, была более ком­пактна, однако подлежала пе­ределке в связи с необходимостью введения в нее следящей силовой синхронной передачи и усиления бронирования с 6 до 8 мм. Однако даже к моменту окончания разработки эс­кизного чертежа проекта 35 эти коррективы не были выполнены.

Зенитное вооружение

Чертеж башен­ной установки ДШКМ-2Б.

В качестве зенитного вооружения предполагалось исполь­зовать два спаренных 37-мм автомата 66-К в защищенных ус­тановках. Ствол-моноблок имеет клиновой затвор, открывающийся вниз. Материалом магазина - чугун. Система охлаждения выполнена по типу «Бофорс», вода непрерывно поступала под давлением 3 - 5 атмосфер с расходом 14-15 литров в минуту на ствол. Компрессор закреплён под горловиной люльки, конец штока закреплён к бороде казенника. Люлька в виде короба, сваренного из листового материала и разделённого стенкой на два одинаковых отделения, в которых монтировались автоматы. Вертикальное наведение осуществлялось вручную, горизонтальное наведение от электродвигателя с муфтой Дженни № 2,5. Питание обойменное на пять патронов, непрерывное.

Разработка 37-мм автомата 66-К велась на заводе № 8. Технический проект был утвержден 4 августа 1939. Полигонные испытания проводились с 1 апреля по 5 мая 1941 года и прошли успешно. Но с началом Великой Отечественной войны проектные работы над ней были прекращены и в серийное производство она так и не поступила.

В дополнение к 37-мм автомату, должны были быть установлены шесть спаренных 12,7-мм пулеметных башен­ных установки ДШКМ-2Б .

Минно-торпедное вооружение

Подготовка к выстрелу ТА 1-Н.

Варианты состава торпедно-минного вооружения на многочисленных эскизах были разные.

  • один 5-трубный ТА (2-Н) в ДП и два 3-трубных (1-Н) по бортам; углы обстрела - по 35° от
Эскадренные миноносцы проекта 30-бис «Смелый»

«Серьёзный» в Средиземном море , 28 августа 1968 года.
Проект
Страна
Операторы
Основные характеристики
Водоизмещение 2316 тонн (стандартное), 3066 тонн (полное).
Длина 120,5 м
Ширина 12 м
Осадка 3,9 м (средняя)
Мощность 2 × 30 000 л. с.
Скорость хода 36,5 узла (максимальная)
Дальность плавания 3660 морских миль 19 - узловым ходом, полным - 1000 миль
Автономность плавания 10 суток
Экипаж 286 чел.
Вооружение
Радиолокационное вооружение РЛС «Гюйс-1 »
РЛС «Заря»
Артиллерия 2 × 2 130-мм АУ Б-2ЛМ .
Зенитная артиллерия 1 × 2 85-мм АУ 92-К и 7 × 1 37-мм АУ 70-К (или 4×2 37-мм АУ В-11)
3 × 1 25-мм 2М-3м
Противолодочное вооружение ГАС «Тамир-5М»,
2 БМБ-2 и 2 бомбосбрасывателя (51 глубинная бомба)
Минно-торпедное вооружение 2 × 5 533-мм ТА, 52 мины КБ-«Краб» или 60 мин М-26
Медиафайлы на Викискладе

Предыстория

История разработки

Разработка первого послевоенного проекта эскадренных миноносцев на базе предыдущего проекта 30 была поручена коллективу ЦКБ-17 . Состав вооружения был окончательно уточнен 28 ноября г. Материалы технического проекта и рабочие чертежи были разработаны под руководством главного конструктора А. Л. Фишера (заместители Г. Д. Агула, К. А. Масленников) в новом, воссозданном, ЦКБ-53. Технический проект был утвержден Постановлением Совета Министров СССР № 149-95 от 28 января 1947 года .

Головной корабль данного проекта был принят в состав ВМФ СССР 21 декабря 1949 года , к дню рождения И. В. Сталина . За проектированием и постройкой головного эскадренного миноносца проекта 30-бис (эсминец «Смелый») от ВМФ наблюдал инженер-подполковник А. Т. Ильичев.

История строительства

Эскадренные миноносцы данного проекта строились на заводах № 445 (№ 200) имени 61 Коммунара в Николаеве (18 единиц), № 199 имени Ленинского комсомола в Комсомольске-на-Амуре (18 единиц), № 190 имени А. А. Жданова в Ленинграде (16 единиц) и № 402 в Молотовске . Головной корабль данного проекта был заложен на стапеле завода им. А. А. Жданова 16 мая 1948 года и получил наименование «Смелый», спущен на воду 29 сентября 1948 года, и после предъявления на государственные испытания 3 ноября 1949 года был принят в составе ВМФ к дню рождения И. В. Сталина 21 декабря 1949 года. Всего с 1948 по 1953 годы было построено 70 кораблей данного проекта .

Вооружение

Система управления артогнём главного калибра включала КДП с РЛС «Заря», стрельбовую РЛС, электромеханическую ПУС «Мина 30 бис»(использовалась также для выхода в торпедную атаку и управления торпедной стрельбой). Для управления зенитной стрельбой 85 мм установки 85-К МПУАЗО с использованием электромеханического линейного построителя. Стрельба из ТА осуществлялась как воздухом, так и с использованием пороховых ПВЗ центральной наводкой, с ходового поста с использованием Пр.1Н (Ночной торпедно-артиллерийский визир) и Инклинометра (оптического определителя КУц.), или непосредственно с ТА с использованием торпедного визира. Использовались парогазовые торпеды 53-39 , 53-56В, противолодочные торпеды СЭТ-53М . На кораблях устанавливалась ГАС «Тамир-5М» и РЛС обнаружения воздушных целей «Гюйс-1 ». Для управления бомбометами и бомбосбрасывателями на ходовом посту устанавливался элекромеханический «Рекордер».

Построенные на разных судостроительных заводах даже по одному проекту, корабли так или иначе имели определённые конструктивные внешние отличия друг от друга. Со временем их становилось больше, соответственно, менялся и внешний вид кораблей. Кроме того, сам проект уже в ходе реализации подвергся корректировке и претерпевал известные изменения. Поэтому ЭМ пр. 30-бис постройки 1953 г. достаточно сильно отличался от своего предшественника постройки 1949 г.

ВНЕШНИЕ ОТЛИЧИЯ И МОДЕРНИЗАЦИИ

Построенные на разных судостроительных заводах даже по одному проекту, корабли так или иначе имели определённые конструктивные внешние отличия друг от друга. Со временем их становилось больше, соответственно, менялся и внешний вид кораблей. Кроме того, сам проект уже в ходе реализации подвергся корректировке и претерпевал известные изменения. Поэтому ЭМ пр. 30-бис постройки 1953 г. достаточно сильно отличался от своего предшественника постройки 1949 г.

Так, первые корабли 1-й модификации всех заводов имели высокую фок-мачту, МЗА в составе семи одноствольных 37-мм автоматов типа 70-К и параваны-охранители типа К-1. При постройке на них отсутствовали скуловые кили и острые носовые наделки, которые устанавливались уже в соответствии со специальным решением после сдачи заказчику.

Для кораблей 2-й модификации характерным стало изменение прежнего состава МЗА на четыре спаренные 37-мм АУ типа В-11 (В-11М). Скуловые кили и наделки на форштевень эти корабли получили в процессе постройки.

У обеих модификаций был одинаковый состав радиотехнических средств (за исключением ЭМ «Бесстрашный»), в том числе РЛС обнаружения надводных целей «Риф-1», РЛС обнаружения воздушных целей «Гюйс-1 М», артиллерийские РЛС «Редан-2» (с АП на крыше КДП) и «Вымпел-2», навигационная РЛС «Рым-1», а также радиолокационные системы госопознавания «Факел-МЗ» (запросчик) и «Факел-МО» (ответчик).

В периоды гарантийного ремонта РЛС «Редан-2» на кораблях 1-й и 2-й модификаций заменили на РЛС «Заря» управления торпедной стрельбой «с артиллерийской приставкой». АП РЛС «Заря» разместили на верхней площадке фок-мачты, которую при этом заметно укоротили.

Балтийские же «Смелый», «Стойкий» и «Стремительный», северные «Отменный» и «Озарённый», черноморские «Бдительный», «Бесшумный» и «Безупречный» и ещё, как минимум, два корабля дальневосточной постройки, первыми проходившие гарантийный ремонт, сохранили прежние высокие фок-мачты, тогда как на последующих кораблях их пришлось укоротить.

Главной причиной такого решения была сильная вибрация высокой фок-мачты с АП РЛС «Риф» и «Заря» на недостаточно жёсткой площадке-основании, находившейся к тому же на большой высоте и нуждавшейся в дополнительных подкреплениях. И если на короткой (50 -60 м) волне закрытых морей — Балтийского и Чёрного — это почти не влияло на боеспособность кораблей, то в условиях Севера и Тихого океана качка на волнении была более чувствительной, ограничивая боевые возможности эсминцев по части применения ими своего оружия.

«Стремительный» и «Бесшумный» сохраняли это отличие во внешнем виде вплоть до модернизации по пр. 31 (1959-1961 гг.), в то время как остальные названные корабли сохранили высокие фок-мачты до самого конца службы.

Знание упомянутых характерных внешних отличий в своё время существенно облегчало службу сигнальщикам, а сегодня позволяет историкам флота, судомоделистам и всем заинтересованным лицам практически безошибочно идентифицировать названные эсминцы на фото.

Ещё одна группа кораблей проекта, так называемой 3-й модификации, появилась уже на завершающем этапе строительства. Они несли более развитое радиотехническое вооружение и имели ряд конструктивных особенностей. Собственно говоря, эти корабли завершили собой эволюцию внешнего вида классического артиллерийско-торпедного эсминца пр. 30-бис.

Корабли 3-й модификации отличало наличие укороченной фок-мачты, конструкция которой впервые была отработана и прошла всесторонние испытания на «Бесстрашном», но в производство пошла только на последних кораблях серии. С учётом этого, несколько изменилось размещение антенных постов основных РЛС. Так, в частности, если АП РЛС «Риф» оставили здесь на прежнем месте, выше всех, на верхней площадке, то перед ним разместили АП РЛС «Залп», тогда как АП РЛС «Заря» опустили ниже, на специально предусмотренную для этого среднюю площадку фок-мачты.

Характерным отличием кораблей 3-й модификации стало и конструктивное исполнение платформ под носовые автоматы В-11М с усиленными прямыми стойками, а также оснащение вновь разработанными и принятыми на вооружение параванами-охранителями типа ЦОК-2 вместо снятых с вооружения аналогов типа К-1.

Наконец, эти корабли вооружили новыми бесшточными бомбомётами типа БМБ-2 взамен снятых с вооружения шточных бомбомётов типа БМБ-1.

Корабли серии, имевшие на вооружении РЛС дальнего воздушного обнаружения типа П-10, — «Смелый», «Сердитый» и «Статный» (Балтика), а также «Вёрткий» (ТОФ) отличались от остальных и между собой высотой и конструкцией фок-мачт, а также составом вооружения. Так, если на «Смелом» она была высокой, с двумя ярусами площадок, под антенный пост станций РЭБ «Коралл» (верхний ярус) и «Краб» (нижний), то на «Сердитом» — укороченной, с площадками только для АП станций «Коралл» (верхний ярус).

По составу артиллерийского вооружения оба корабля, равно как и дальневосточный «Вёрткий», не отличались. Правда, на последнем отсутствовали станции РЭБ и кормовой торпедный аппарат. Эскадренный миноносец «Статный» относился к кораблям 3-й модификации и соответственно имел МЗА из четырёх АУ типа В-11 М.

По составу средств РЭБ черноморский ЭМ «Безупречный» и северный «Осторожный» были аналогичны «Смелому», имея на фок-мачтах по два ряда площадок для размещения АП станций «Коралл» и «Краб». При этом «Безупречный» относился к кораблям первой модификации, а «Смелый» — второй.

В отличие от них несколько эсминцев получили на вооружение сокращённый комплект станций РЭБ — только станции типа «Коралл». Это были «Ответственный» (СФ), «Быстрый» и один или даже два корабля из состава ТОФ также 1-й модификации. АП станций этого типа располагались на площадках фок-мачты в верхней части.

На момент вступления в строй на бортах кораблей имелись названия, выполненные в виде накладных букв на стальных пластинах, которые крепились к бортам на полубаке и в корме. Вскоре к названиям добавились бортовые номера.

В 1957 г. названия на бортах упразднили, повсеместно их срезали и долгие годы корабли носили только периодически менявшиеся в свете принятой тогда практики бортовые номера.

По мере того как корабли в разное время и на разных флотах проходили ремонт и модернизацию, они получили ряд внешних характерных отличий, включая конструктивные, в том числе наличие или отсутствие отдельных систем вооружения, РЛС и т.п. Поэтому отличить корабли друг от друга особого труда уже не составляло, хотя бортовые номера продолжали меняться до самого конца существования СССР.

В октябре 1973 г. на бортах кораблей были восстановлены прежние названия — они наносились белой краской и только в кормовой части. На некоторых эсминцах пр. 30-бис испытывались новые образцы вооружения и техники.

На «Бесстрашном» в 1950 г. испытывались РЛС «Заря» и «Залп», в связи с чем ЭМ ещё при постройке имел конструктивные отличия от остальных кораблей серии 1-й модификации: укороченную фок-мачту с двумя площадками, верхней и средней, где располагались АП названных РЛС.

На «Смелом» в конце 1950-х гг. проводились эксперименты по снижению акустической шумности за счёт подачи воздуха к кромкам гребных винтов, а на «Ожесточённом» с 1962 г. испытывались новые инерциальные навигационные системы. При этом на мостике последнего перед КДП смонтировали массивную конструкцию — основание, на которое устанавливались эксперементальная аппаратура и оборудование. По наличию данной конструкции ОС-19 можно было легко отличить от остальных кораблей серии.

МОДЕРНИЗАЦИИ

Вопрос о необходимости модернизации кораблей пр. 30-бис возник вскоре после их вступления в строй, в связи с тем, что они уже при постройке оказались морально устаревшими и не отвечали изменившимся условиям войны на море.

В 1955 г. ЦКБ-53 по заданию УК ВМФ разработало технический проект замены зенитного вооружения эсминцев на две счетверённые 45-мм автоматические АУ ЗИФ-68 и две счетверённые 25-мм АУ 4М-120П. Однако дальнейшего развития проект не получил.

Тогда же прорабатывались варианты оснащения эсминцев зенитным и ударным ракетным оружием. Одновременно прорабатывались и четыре направления перевооружения: установка УРО, усиление ПЛО, усиление средств ПВО и переоборудование ЭМ в корабли специального назначения.

Один из вариантов (декабрь 1954 г.) предусматривал проработку возможности размещения двух пусковых установок комплекса КСЩ с системой ПУС, четырёх счетверённых автоматов ЗИФ-68, стрельбовых РЛС и вертолёта Ка-15. Уже на этапе предэскизного проектирования стало ясно, что разместить всё это на корабле практически невозможно. 25 августа 1955 г. вышло постановление Совмина «О создании корабля пр. 60, вооружённого самонаво-дящимися самолётами-снарядами ближнего действия П-15 в корпусе корабля пр. 30-бис». Однако ни один из предложенных проектов не был реализован.

В сентябре 1955 г. адмирал С.Г. Горшков, и.о. Главкома ВМФ СССР, утвердил оперативно-техническое задание на переоборудование эскадренных миноносцев пр. 30-бис в корабли радиотехнической разведки (РТР), предназначенных для радио- и радиолокационной разведки, определения ТТД работающих РЛС, радиостанций связи и радионавигационных систем противника, создания помех радиостанциям и РЛС противника, а также ведения оперативной и тактической разведки. Эскизное проектирование выполнялось на ЦКБ-57.

В процессе проектирования, особенно по итогам состоявшегося в марте 1957 г. рассмотрения технического проекта 31 в структурах ВМФ, тактико-техническое задание скорректировали и дальнейшие работы проводили уже в рамках проекта «комплексной модернизации ЭМ проекта 30-бис». Новая разработка предусматривала совмещение задач усиления противолодочного вооружения и оснащения эсминца средствами радиотехнической разведки.

Согласно постановлению СМ СССР от 25 августа 1956 г., к переоборудованию по пр. 31 намечались восемь кораблей пр. 30-бис. В ноябре 1957 г. разработку техпроек-та 31 (главные конструкторы — Д.С. Бар-бараш, а затем Л.В. Войшвилло) завершили.

Состав вооружения изменили: при сохранении 130-мм артиллерии прежние штатные для 30-бис зенитные АУ заменялись на пять одноорудийных 57-мм АУ ЗИФ-71 с радиолокационной системой управления стрельбой «Фут-Б». Средства противолодочной обороны ограничивались двумя РБУ-2500 с системой управления «Смерч», получавшей целеуказание от новой ГАС «Геркулес». Носовой ТА демонтировали, а кормовой заменили на модификацию ПТА-53-31, приспособленную для стрельбы противолодочными торпедами.

Корабль получал новую РЛС общего обнаружения — «Фут-Н». Из прежнего вооружения без изменений оставалась только артиллерия главного калибра в составе двух 130-мм двухорудийных башенных артустановок типа Б-2ЛМ, дооснащённая системой приборов управления стрельбой «Мина-31» и системой дистанционного управления Д-200. Ставший ненужным в силу отказа от оптического канала управления огнём КДП упразднялся, а его место заняли антенные посты станций радиоразведки «Гафель».

Для уменьшения нагрузки комплекс радиотехнической разведки разделялся и разносился на два корабля, которые предполагалось теперь использовать совместно.

Электроэнергетическая система с учётом увеличения числа потребителей претерпевала изменения, главным образом, за счёт увеличения на 30% числа генераторов. Отдавая дань времени (флот готовился к войне с применением ядерного оружия), предусмотрели значительный объём мероприятий по противоатомной защите (ПАЗ), к числу которых относились такие, как подкрепление корпуса и надстроек, для достижения безопасного радиуса в 2000 м по корпусу при «взрыве атомной бомбы среднего калибра» и 3000 м по надстройкам, а также герметизация наружного контура (за исключением МО и КО). В рамках обеспечения ПАЗ корабль получал стационарную систему дегазации и дезактивации и систему водяной завесы (СВЗ), которая внедрялась впервые в отечественной практике.

В итоге, стандартное водоизмещение корабля пр. 31 достигло 2600 т, при этом скорость полного хода уменьшилась до 33 уз. Дальность плавания оперативноэкономическим ходом уменьшилась на 600 миль.

При этом, несмотря на заложенные в нём универсальные, по сути, возможности ПВО-ПЛО, эсминец пр. 31 по завершении переоборудования классифицировался уже как «корабль радиотехнической разведки».

В дополнение к первоначальным восьми кораблям собирались переоборудовать по пр. 31 ещё 16 единиц (по четыре — для открытых океанских СФ и ТОФ и по четыре для закрытых ЧФ и КБФ). Все оставшиеся эсминцы также предлагалось модернизировать по пр. 31, но без средств РТР. Тем не менее, в итоге, от дорогостоящего и малоэффективного, как оказалось, переоборудования кораблей серии, за исключением восьми единиц, предусмотренных в названном выше постановлении Совмина СССР от 25 августа 1956 г., отказались.

В общей сложности, на разных заводах в 1957 — 1961 гг. по двум вариантам пр. 31 переоборудовали: по первому варианту: «Бесшумный», «Охраняющий», «Огненный» и «Верный» (все 1-й вариант), а также «Безбоязненный», «Опасный», «Стремительный» и «Вихревой» (2-й вариант). Помимо этого, в 1967 — 1968 гг. ещё два корабля, «Отчаянный» и «Бессменный», модернизировали по пр. ЗОБА и передали Египту.

В ходе модернизации каждый из кораблей взамен снятого с кормовой надстройки вооружения получил одну 57-мм счетверённую АУ ЗИФ-75 с РЛС управления огнём «Фут-Б». Число 37-мм автоматов В-11 сократили до двух спаренных установок В-11 на полубаке, артиллерию главного калибра и торпедные аппараты сохранили в прежнем составе, а противолодочное вооружение усилили за счёт оснащения каждого ЭМ двумя реактивными бомбомётными установками РБУ-2500, смонтированными на носовой надстройке.

На кормовом котельном кожухе установили побортно две спаренные 25-мм АУ типа 2М-3. Наконец, на фок-мачте новой конструкции появились АП РЛС «Фут-Н», «Залп» и «Дон». В результате модернизации боевая эффективность кораблей в сравнении с базовым проектом 30-бис существенно повысилась.

СЛУЖБА

Как известно, в 1950-е гг. советский флот активно готовился к отражению в случае войны неприятельских морских десантов. Планами предусматривалось, что корабли ВМФ СССР будут вести бой с противостоящими силами агрессора у своих берегов, действуя под прикрытием истребительной и бомбардировочной авиации.

В конце 1940-х и начале 1950-х гг. основу ВМС стран вероятных противников, прежде всего, США и Великобритании, составляли надводные ударные авианосные и десантные соединения. Так, в Норвежском море ОВМС НАТО располагали четырьмя ударными авианосцами, предназначенными в случае войны для нанесения ударов по важным объектам на советской территории, включая корабли и базы Северного флота, с северо-западного направления. Отрабатывалось также нанесение ударов по объектам в Прибалтике и на территории стран ОВД со стороны Северного моря, то есть с западного направления. Наконец, 6-й флот США отрабатывал со своими союзниками по НАТО на Средиземном море нанесение ударов по объектам на территории СССР с юго-западного направления, а 7-й флот — по территории советского Приморья из северо-западной части Тихого океана.

Позже, в 1970-е гг. США сформировали 5-й флот, с задачей нанесения ударов по южным районам СССР со стороны Индийского океана, а также 3-й флот — для действий против ТОФ на камчатском и сахалинском направлениях. В итоге, СССР на протяжении двух десятилетий находился под постоянной угрозой с морских направлений со стороны палубной авиации потенциальных противников.

Соответственно, в свете существовавшей оборонительной доктрины на всех четырёх советских флотах вплоть до конца 1950-х гг. отрабатывались задачи отражения разнородными силами ВМФ потенциального вторжения с морского направления, где торпедноартиллерийским кораблям, крейсерам и эсминцам отводилась ключевая роль. При этом на эсминцы возлагалось решение задачи по нанесению торпедных ударов по противнику, предварительно ослабленному артиллерийским огнём крейсеров, авиацией или подводными лодками. Для этого на всех советских флотах крейсера и эсминцы сводились в тактические корабельные ударные группы (КУГ), которые сохранялись там вплоть до 1961 года.

В частности, на Балтике на случай войны отрабатывалось ведение советскими крейсерами артиллерийского боя на подступах к Балтийской проливной зоне (со стороны Балтийского моря), с последующей атакой противника эсминцами. Другой важной задачей была огневая поддержка морских десантов ОВД в самой проливной зоне.

На юге до конца 1950-х гг. отрабатывался сценарий ведения советскими крейсерами артиллерийского боя с кораблями вероятного противника в центральной части Чёрного моря, в пределах досягаемости ракетоносной авиации берегового базирования, с последующим нанесением эсминцами массированного торпедного удара. Не менее важной на случай войны считалась задача огневой поддержки своих десантов, прежде всего, на Босфор.

Северный флот в случае войны готовился отразить противника в Баренцевом и Белом морях, а также в районе о. Новая Земля. Наряду с противодействием высадке неприятельских десантов, флот собирался оказывать огневую поддержку своим тактическим десантам на побережье Норвегии. В решении указанных задач эсминцам надлежало взаимодействовать с крейсерами, авиацией и подводными лодками. На эсминцы возлагалась задача нанесения торпедных ударов по ослабленному артиллерией и разнородными силами противнику с целью его окончательного уничтожения.

На Тихом океане советский флот готовился отразить нападение корабельных группировок ВМС США на объекты в Приморье и на Камчатке с высадкой морских десантов. Нанесение удара возлагалось на крейсера и эсминцы, базировавшиеся в заливе Стрелок и Владивостоке. Этими же силами планировали обеспечивать высадку тактических десантов на побережье противника, а также завершать разгром конвоев и десантных отрядов противника. Поэтому часть кораблей перебазировали в Советскую Гавань, поближе к японскому о. Хоккайдо, откуда в случае войны ожидалось нападение вероятного противника на о. Сахалин. Туда же в первый период вероятной войны Советская Армия планировала высаживать свои десанты.

Несколько слов о распределении эсминцев пр. 30-бис по флотам. Изначально намечалось, что каждый из четырёх заводов будет обеспечивать кораблями «свой» флот, что и обусловило включение новых кораблей в состав вновь созданных соединений соответствующих флотов.

Так, корабли ленинградской постройки после вступления в строй несли службу на Балтике, в составе существовавших там 8-го («Смелый», «Стойкий», «Свободный», «Статный», «Серьёзный» и «Степенный») и 4-го (все остальные) ВМФ. После их упразднения и воссоздания 24 декабря 1955 г. единого КБФ эсминцы вошли в его состав. В 1960 г. «Смелый» перевели в состав СФ, а в 1961 г. на Север перешёл и «Стремительный». «Совершенный» и «Солидный» с 1968 г. служили в составе ЧФ, причём последний — уже по возвращении из аренды в составе ВМС Египта.

Соответственно, все корабли николаевской постройки первое время входили в состав ЧФ. Из их числа «Безотказный» и «Безукоризненный» в 1960 г. перевели в состав СФ (в 1967 г. первый из них перевели в состав ЧФ), а «Бесшумный» и «Безбоязненный» (оба после модернизации по пр. 31) в 1962 г. — в состав ТОФ, причём перешли они туда в составе одной из экспедиций особого назначения Северным морским путём.

Корабли северной постройки несли службу в составе СФ, однако со временем часть из них перебросили на другие театры. Так, «Острый» и «Огненный» (последний — после модернизации по пр. 31) в 1970-х гг. — на Балтику, а «Оживлённый», «Отзывчивый» и «Озарённый» — на Чёрное море. В составе ЧФ некоторое время числился «Отчаянный», проходивший в Севастополе ремонт и модернизацию перед передачей в 1968 г. ВМС Египта.

Эсминцы дальневосточной постройки входили в состав 5-го («Встречный», «Ведущий», «Важный», «Вспыльчивый», «Величавый», «Вёрткий», «Вечный», «Видный», «Верный», «Внимательный», «Выразительный», «Волевой», «Вольный», «Вдумчивый», «Вразумительный») и 7-го («Вихревой», «Внезапный») ВМФ, а с 23 апреля 1953 г. — в состав ТОФ.

На примере отдельных соединений познакомимся с боевой подготовкой кораблей. Так, 120-я брэм СФ отрабатывала совместные действия по борьбе с надводными кораблями и подводными лодками, торпедные атаки транспортов, огневую поддержку десантов, а также прикрытие своего рыбопромыслового флота в районе промыслов. Большое значение при этом придавалось отработке тактических приёмов, организации взаимодействия с подводными лодками и авиацией, а также управлению силами в море.

По воспоминаниям современников, особой сложностью отличалась организация боя бригады эсминцев против отряда боевых кораблей противника. Прежде всего, командирам кораблей вначале рекомендовалось применить по целям артиллерию, а затем нанести по ним мощный торпедный удар и таким образом завершить уничтожение. При условии свободного маневрирования неприятеля выход в торпедную атаку с трёх направлений парами эсминцев на скорости хода в 30 уз. требовал от командования высокой координации управления силами. И именно это постоянно отрабатывалось в ходе боевой подготовки и проверялось на итоговых флотских учениях.

Отработка задач боевой подготовки включала освоение будущего театра военных действий (ТВД), поэтому корабли много плавали, часто и надолго уходя в море. Так, 22 — 31 августа 1951 г. отряд кораблей СФ в составе крейсера «Чапаев», эсминцев «Осмотрительный», «Отрывистый», «Отражающий» и «Отменный» совершил поход по маршруту: Кольский залив — Новая Земля — Белое море — Молотовск — Кольский залив. А 11 — 13 мая 1954 г. крейсеры «Александр Невский» (флаг министра обороны СССР маршала Н.А. Булганина), «Железняков» и 11 эсминцев пр. 30-бис осуществили поход до Иоканьги и обратно.

25 марта 1952 г. эсминец «Ответственный» (капитан 3 ранга И.П. Еськов) выходил в море для охранения и обеспечения крейсера «Чапаев» (флаг командующего эскадрой), отрабатывающего задачи боевой подготовки. В условиях плохой видимости и штормовой погоды, когда корабли уже возвращались в Кольский залив, при подходе к м. Летинский крейсер сбавил ход, не предупредив об этом сопровождавший эсминец. В условиях нулевой видимости «Ответственный» столкнулся с крейсером, ударив его форштевнем в корму. Эсминец при этом повредил носовую оконечность до шпиля (7-й шп.), на «Чапаеве» оказался разрушенным ахтерлик и погибли двое старшин. Оба корабля нуждались в ремонте.

Обстоятельства этого события министр ВМС адмирал флота Н.Г. Кузнецов доложил лично И.В. Сталину. Помимо перевода с понижением на другие должности комфлота и командующего эскадрой, а также командира «Ответственного». Командира крейсера «Чапаев» предали суду, признав виновным в столкновении кораблей.

Летом 1953 г. на полигоне в Белом море прошли учения, одним из важных эпизодов которых стала торпедная атака цели силами 120-й брэм СФ (капитан 1 ранга Ф.Карпенко), с фактическим пуском 30 торпед. За атакой наблюдал адмирал Н.Г. Кузнецов, давший действиям личного состава высокую оценку.

Корабли СФ привлекались и для выполнения других задач. Так, 22 сентября 1958 г. эсминцы 121-й брэм «Острый» и «Отменный» (флаг командира бригады капитана 1 ранга Н. Егорова), пополнив все запасы, по тревоге вышли к о. Новая Земля для обеспечения проводившихся там испытаний атомного оружия. По прибытии в губу Белушья корабли получили от командования задачу прикрыть район испытаний с западного направления, патрулируя во взаимодействии с авиацией вплоть до кромки паковых льдов и не допуская проникновения в закрытый район никаких судов и кораблей. Еженедельно, вплоть до середины ноября по 4 — 5 дней корабли находились на патрулировании, в условиях плохой погоды, со снежными зарядами и малой видимостью, а также, как оказалось позже, радиоактивного заражения. За указанный период на полигоне было произведено 15 воздушных атомных взрывов, включая один мощностью в 1 мегатонну.

Летом 1965 г. в рамках проведения на СФ оперативного флотского учения «Печора» на тему «Уничтожение ударных группировок флота противника в начальный период войны» с участием всех сил флота и морской авиации отряд боевых кораблей СФ в составе крейсера «Железняков», эсминцев «Московский комсомолец», «Находчивый», «Огненный» и «Отзывчивый», а также четырёх сторожевых кораблей с 18 июня по 7 июля выходил на боевые стрельбы в районы Норвежского моря и Северной Атлантики с задачей, помимо проведения учений, поиска и разведки деятельности атомных ракетных подводных лодок США, патрулировавших в Норвежском море.

В районе поиска атомных субмарин силами поисково-ударной группы («Огненный» и «Отзывчивый») 22 — 23 июня была обнаружена британская дизель-электрическая ПЛ S62 “Aurochs», производившая слежение за советскими кораблями. Эсминцы преследовали её в течение 31 часа 26 минут и, в итоге, она была вынуждена всплыть для подзарядки аккумуляторных батарей.

Активно отрабатывалось взаимодействие крейсеров и эсминцев также на ЧФ. В августе 1955 г. в Каркинитском заливе под руководством начальника штаба эскадры ЧФ контр-адмирала Н. Никольского прошли опытно-тактические учения по практической отработке задач уничтожения разнородными силами авианосных соединений противника в открытом море при сильном корабельном охранении. В рамках учений крейсер «Куйбышев» с двумя эсминцами пр. 30-бис обозначал вошедший в Чёрное море британский авианосец с кораблями охранения. Согласно сценарию учений, на него двумя «волнами» вышли в торпедную атаку восемь эсминцев пр. 30-бис, сведённые в четыре тактические группы. Маневрируя на больших скоростях (30 уз.) под прикрытием дымзавес, они атаковали цели с разных направлений с фактическим пуском 35 учебных торпед. Судя по всему, данным учениям придавалось большое значение. Вместе с тем, несмотря на реляции об успешном проведении атак с фактическими пусками торпед, в реальности, как показал опыт Второй мировой войны, эсминцы вряд ли смогли бы в дневное время приблизиться к авианосцу на дальность торпедного выстрела и почти наверняка были бы перехвачены его авиацией и уничтожены ещё на дальних подступах к цели. За ходом этих учений с воздуха наблюдал и.о. главнокомандующего ВМФ адмирал С.Г. Горшков.

Не менее активно велась боевая подготовка и на Балтике. 14 апреля 1955 г. отряд кораблей в составе трёх крейсеров пр. 68-бис и четырёх эсминцев пр. 30-бис во главе с KPJ1 «Адмирал Ушаков» (флаг командующего 8-м ВМФ адмирала В.А. Касатонова) в рамках учений совершил переход по маршруту Лиепая — Балтийск — Гданьский залив -Балтийск — Лиепая — Таллин.

С 14 по 20 апреля корабли отряда отрабатывали артиллерийско-торпедный бой в открытом море с крупными надводными кораблями «противника», решали задачи ПВО и ПЛО, обороны соединения на переходе морем и на незащищённых рейдах. Корабли осуществляли маневрирование в противоатомном ордере на больших скоростях, выполняли сосредоточенную стрельбу главным калибром по морской цели (радиоуправляемый корабль-цель), а эсминцы условно наносили по ней торпедные удары. За время учений корабли прошли 1350 миль, из них половину — в условиях штормовой погоды, тумана и снежных зарядов. Даже заход кораблей отряда в гавань Таллина выполнялся в условиях сплошного льда за ледоколом.

В июне 1956 г. отряд кораблей (крейсера «Орджоникидзе», «Киров», эсминцы «Спешный», «Суровый», «Скромный» и «Сердитый») участвовал в тактическом учении в Северном море и Южной Балтике, отрабатывая во взаимодействии с авиацией и другими родами войск задачу по разгрому направляешегося в Балтийское море корабельного соединения потенциального противника.

Кроме того, отрабатывалось маневрирование в строю в дневное и ночное время, в условиях возможного применения ядерного оружия, ставились мины, проводились стрельбы всеми калибрами, отражались атаки лёгких сил «противника» и т.п. По завершении учений, с 7 по 28 июля 1956 г. крейсер «Свердлов» в сопровождении эсминцев «Сердитый» и «Суровый» посетил с официальным визитом порт Роттердам (Голландия).

В числе основных задач ВМФ СССР отрабатывал бои с американскими крейсерами типа «Кливленд» и эсминцами типа «Гиринг». Несмотря на наличие радиолокации, первое время для измерения дистанции до цели эсминцам пр. 30-бис на всех флотах приходилось больше полагаться на оптику и, в частности, на 4-метровые дальномеры, поскольку РЛС «Редан-2» не давала достаточной точности измерения отклонений всплесков снарядов. А с учётом того, что шансы «тридцатки-бис» в возможном поединке с «Гирингом» были невелики, на учениях отрабатывались приёмы использования тактической группы из двух своих эсминцев против одного неприятельского.

В составе 5-го ВМФ (Тихий океан) 10 января 1952 г. была сформирована 175-я бригада эскадренных миноносцев пр. 30-бис, в состав которой вначале вошли «Вкрадчивый», «Вразумительный», «Вдумчивый» и «Вольный» с базированием на Владивосток. Пунктом манёвренного базирования стала бухта Абрек.

Корабли бригады в ходе боевой подготовки отрабатывали решение задач по нанесению совместно с крейсерами торпедного удара по надводным кораблям противника, предварительно ослабленным артиллерийским огнём и действиями разнородных сил. Большое влияние на обстановку оказывала продолжавшаяся война в Корее, в которой СССР оказывал помощь и поддержку Северной Корее. В связи с этим, тихоокеанским эсминцам пришлось участвовать в самой настоящей боевой операции. В декабре 1953 г., когда американские и южно-корейские войска, прорвав фронт, начали энергичное продвижение на север, высаживая морские десанты на побережье, занятое силами Ким Ир Сена, угрожая им заходом во фланг и тыл, принимая во внимание тяжёлое положение последних, советским командованием было принято решение об оказании помощи силами флота, имея в виду проведение скрытной минной постановки у корейского побережья, в первую очередь на участках, удобных для высадки десанта. Выполнение задачи возлагалось на эсминцы 175-й брэм.

В обстановке полной секретности корабли бригады, приняв в тёмное время суток с минных складов флота полные комплекты мин, вышли из залива Стрелок и полным ходом направились к восточному побережью Северной Кореи. По прибытии в заданный район они также скрытно выполнили минные постановки, после чего необнаруженными возвратились на базу. Как показали последующие события, наличие мин на пути американских и союзных кораблей оказалось полной неожиданностью. В итоге, не имея достаточного числа тральщиков, они понесли потери и оказались не в состоянии выполнить поставленную задачу.

На вторую половину 1950-х гг. пришлось время одностороннего сокращения Вооружённых Сил СССР, в рамках которого существенные изменения произошли также на флотах. Целый ряд кораблей выводился в резерв. Так, в 1957 г. на СФ для этого создали 176-ю бригаду кораблей резерва (бркр). В губе Сайда в составе этой бригады поставили на консервацию в числе других также шесть эсминцев пр. 30-бис, в основном прошедших ремонт: «Отрывистый», «Осторожный», «Отменный», «Отрадный», «Оберегающий», «Окрылённый», а также два эсминца пр. 31: «Охраняющий» и «Опасный».

Со временем выяснилось, что присутствие на борту личного состава отрицательно сказывается на сохранности кораблей. Так, размещение на «Отрывистом» даже сокращённого экипажа (90 чел.), по воспоминаниям одного из его бывших командиров, оказалось во всех отношениях просто губительным для корабля, и в море он больше не выходил.

По этой причине с начала 1960-х гг. находившиеся в резерве эсминцы повсеместно перевели на так называемый динамический метод консервации, при котором личный состав размещался не на борту корабля, а на ПКЗ. Это позволяло сохранить корабли и периодически осуществлять их расконсервацию с возможностью дальнейшего использования в составе флота. На плановой основе ежегодно с целью отработки организации ввода их в строй на флотах проводились учения по расконсервации корабля и выходу его в море для проверки состояния оружия и технических средств. Помимо этого, практиковалась выборочная расконсервация отдельных систем оружия и технических средств.

Аналогичным образом выводились в отстой и на консервацию корабли на других советских флотах. В частности, на Тихоокеанском флоте (б. Новик) в 1956 г. законсервировали эсминцы «Встречный», «Важный», «Величавый», в 1958 г. — «Вкрадчивый», в 1960 г. -«Ведущий», в 1962 г. — «Вихревой» и «Верный», оба сразу после модернизации по пр. 31.

На Черноморском флоте в 1958 г. на консервацию (о. Донузлав) поставили «Быстрый», в 1961 г. — «Бесстрашный» и в 1962 г. — «Безупречный». На Балтике в 1956 г. в отстой (Таллин) отправили «Смотрящий» и «Совершенный», в 1957 г. — «Серьёзный», в 1958 г. — «Сердитый», в 1961 г. -«Степенный», в 1967 г. — «Стойкий», в 1969 г. — «Стремительный» (после модернизации по пр. 31) и «Статный», в 1970 г. — «Сокрушительный».

Периодически корабли отстоя вновь вводили в строй, одни временно, в порядке проверки и отработки мобилизационных мероприятий, другие — надолго, после чего они несли службу в составе корабельных соединений соответствующих флотов. Правда, при этом некоторые корабли, будучи поставлены в консервацию в конце 1950-х и начале 1960-х гг., так до самого конца своей карьеры и не возвратились в строй. К их числу относятся «Ведущий», «Верный», «Вкрадчивый», «Важный», «Вихревой», «Оберегающий», «Охраняющий», «Осторожный», «Быстрый» и «Безупречный».

Одной из важных задач, наряду с боевой подготовкой, для эсминцев пр. 30-бис были участие в демонстрации флага за границей и посещение с визитами иностранных портов, как правило, в составе отрядов боевых кораблей. Наибольшее число визитов в иностранные порты пришлось как раз на 1950-е гг.

Вот только некоторые из них в хронологическом порядке.

В период с 10 по 14 июля 1953 г. крейсер «Орджоникидзе» в сопровождении двух эсминцев пр. 30-бис посетил с официальным визитом Хельсинки (Финляндия).

С 14 по 18 октября 1953 г. состоялся официальный визит в Гдыня (Польша) КРЛ «Чапаев» в сопровождении четырёх эсминцев пр. 30-бис.

С 15 по 25 октября 1953 г. отряд кораблей ЧФ под флагом начальника штаба ЧФ вице-адмирала В.А. Пархоменко (крейсеры «Куйбышев», «Фрунзе», эсминцы «Бурный», «Бесстрашный», «Безбоязненный» и «Беззаветный») посетил с визитами у (Румыния) и Бургас (Болгария).

В конце мая 1954 г. отряд боевых кораблей в составе КРЛ «Адмирал Нахимов» под флагом командующего ЧФ адмирала С.Г. Горшкова и эсминцев «Буйный» и «Беспощадный» вышел из Севастополя для выполнения официального визита в Дуррес (Албания), на борту крейсера следовала делегация во главе с членом Президиума ЦК КПСС А.И. Микояном. На переходе отрабатывались задачи дозаправки топливом и водой эсминцев на ходу от КРЛ (при скорости хода 14 уз.), передачи продовольствия и других грузов. Это был первый послевоенный поход советских кораблей в страны Средиземноморья.

С 14 по 22 июля 1954 г. КРЛ «Александр Невский», КРЛ «Железняков», КРЛ «Чапаев» и семь эсминцев совершили поход к северной части Новой Земли.

С 18 по 21 августа 1955 г. отряд боевых кораблей СФ (КРЛ «Чапаев», КРЛ «Александр Невский», КРЛ «Железняков» и 12 эсминцев пр. 30-бис) вновь выполнил поход к северной оконечности Новой Земли.

С 8 по 20 октября 1955 г. отряд кораблей в составе крейсеров «Свердлов» (флаг командующего 4-м ВМФ адмирала А.Г. Головко), «Александр Суворов», эсминцев «Сметливый», «Смотрящий», «Способный» и «Совершенный» посетил с официальным визитом ВМБ Портсмут (Великобритания).

Апрель 1956 г. вошёл в историю благодаря инциденту, произошедшему в Портсмуте с крейсером «Орджоникидзе» во время визита в Великобританию.

15 апреля 1956 г. «Орджоникидзе» (флаг 1-го заместителя командующего КБФ контр-адмирала В.Ф. Котова) с высокопоставленной советской делегацией (первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущёв и председатель Совета министров СССР Н.А. Булганин) на борту в сопровождении эсминцев «Смотрящий» и «Совершенный» направился с официальным визитом в Великобританию.

17 апреля отряд прибыл в Портсмут. Обе стороны придавали визиту и переговорам на высшем уровне большое значение, исходя из перспектив построения двусторонних отношений. Тем не менее, во время стоянки советских кораблей в гавани Портсмута британская разведка предприняла попытку несанкционированного осмотра подводной части крейсера «Орджоникидзе». 19 апреля в 7.30 утра трое матросов на ЭМ «Совершенный», стоявшем за кормой крейсера, обнаружили на поверхности воды аквалангиста, всплывшего между бортами их корабля и стоявшего рядом ЭМ «Смотрящий». По их словам, он был одет в чёрный водолазный комбинезон, маску с квадратной прорезью и ласты. При этом водолаз всплыл на поверхность лицом вверх и через одну-две минуты погрузился снова. Матросы немедленно доложили об увиденном по команде.

Как позже стало известно, при попытке осмотра подводной части советского крейсера бесследно исчез коммодор Л. Крэбб, а разбирательство вокруг этого мало того, что было засекречено на много лет вперёд, вылилось в крупный скандал с разбирательством в парламенте страны.

С 31 мая по 10 июня 1956 г. крейсер «Михаил Кутузов» (флаг командующего ЧФ адмирала В.А. Касатонова) в сопровождении ЭМ «Безукоризненный» и «Бессменный» нанёс визиты в порты Сплит (СФРЮ) и Дуррес (Албания). На обратном пути корабли приняли участие в масштабном общефлотском учении с отработкой ударов по соединению надводных кораблей противника, отражением атак авиации, торпедных катеров и подводных лодок. 14 июня корабли отряда дозаправились топливом и водой Балтийские 30-бис в парадном строю, 1954 г. (фото из собрания В.В. Скопцо-ва, публикуется впервые) от специально высланных в условную точку рандеву эсминцев «Буйный» и «Беспощадный» и затем обозначали силы «синих», вторгшихся в пределы Чёрного моря.

С 21 по 26 июня 1956 г. отряд кораблей в составе крейсера «Дмитрий Пожарский» (флаг командующего ТОФ вице-адмирала В.А. Чекурова), эсминцев «Вдумчивый» и «Вразумительный» посетил Шанхай (КНР).

Утром 20 июня корабли встретил китайский СКР «Нанчан» под флагом зам. командующего флотом Восточно-Китайского моря контр-адмирала Пын Дэ-Цина. Корабли обменялись салютами по 17 выстрелов. На подходе к городу Усун в дельте р. Янцзы крейсер и береговая батарея обменялись салютами наций в 21 выстрел. Отряд прошёл 40 миль вверх по течению р. Янцзы, затем 12 миль по р. Хуанпу. Впереди шли эсминцы, а за ними следовал крейсер. В 12.00 20 июня 1956 г. отряд встал на якоря на рейде Шанхая, на набережной которого его лично встречал командующий флотом Восточно-Китайского моря вице-адмирал Тао Юн. По завершении визита отряд взял курс на родину, тепло провожаемый китайцами.

31 июля 1957 г. крейсер «Орджоникидзе» (флаг командующего 4-м ВМФ адмирала А.Г. Головко) вышел из гавани ВМБ Балтийск и в сопровождении ЭМ «Сокрушительный» и «Стремительный» посетил с официальным визитом Копенгаген (Дания).

В период с 12 по 18 сентября 1957 г. в ходе первого дальнего похода в Средиземное море крейсер «Жданов» (флаг вице-адмирала В.Ф. Котова) и эсминец «Свободный» нанесли визит в Сплит (СФРЮ), а с 21 сентября по 1 октября -в Латакию (Сирия). Визит в Латакию стал первым посещеним сирийского порта советскими военными кораблями.

С 19 мая по 6 сентября 1957 г. КРЛ «Михаил Кутузов» (флаг командующего эскадрой ЧФ контр-адмирала В.Ф. Чалого) и ЭМ «Безукоризненный» в обеспечении танкеров «Нара» и «Яхрома» совершили поход по маршруту Севастополь — Ленинград — Севастополь.

В Ленинграде черноморские корабли приняли участие в праздновании Дня ВМФ на Неве, задуманного в качестве убедительной демонстрации морской мощи страны.

На обратном пути «Михаил Кутузов» и «Безукоризненный» участвовали в совместных учениях кораблей трёх флотов (СФ, КБФ и ЧФ) в Финском заливе, которыми руководил контр-адмирал В.Ф. Чалый, затем зашли в Балтийск. 30 августа корабли совершили заход в албанский порт Дуррес, где крейсер посетила делегация высокопоставленных представителей Албании во главе с председателем Совета министров страны М. Шеху, а также посол СССР в Албании В.И. Иванов. 3 сентября визит завершился — и корабли отряда взяли курс на Севастополь.

7-11 августа 1958 г. отряд кораблей КБФ в составе крейсера «Орджоникидзе», эсминцев «Свободный» и «Степенный» посетил с официальным визитом Хельсинки (Финляндия).

В мае 1959 г. отряд кораблей ЧФ в составе учебного крейсера «Фрунзе» (флаг контр-адмирала В.В. Соловьёва) и двух эсминцев пр. 30-бис ходил в Ленинград на празднование 250-летия основания города на Неве. В Кронштадте черноморцы встретились с крейсером «Чапаев» и двумя эсминцами пр. 30-бис СФ, там же состоялся грандиозный митинг с участием моряков трёх флотов (СФ, ЧФ и КБФ). Затем корабли вместе приняли участие в параде на Неве. На обратном пути отряду пришлось преодолеть в Северном море и в Бискайском заливе 6-балльный шторм.

В конце мая 1960 г. учебный крейсер «Куйбышев» (флаг 1-го заместителя командующего ЧФ вице-адмирала С.Е. Чурсина) в сопровождении двух эсминцев пр. 30-бис вышел в Средиземное море для выполнения официального визита в Албанию. В условиях плотного сопровождения кораблями и авиацией НАТО корабли отряда выполнили поставленные задачи, прежде всего, по демонстрации флага у албанского побережья. Затем в центральной части Средиземного моря прошло учение по поиску и атаке силами шести дизельных торпедных подводных лодок пр. 613 отряда кораблей условного противника, который обозначали крейсер «Куйбышев» и сопровождавшие его эсминцы.

На обратном пути отряд выполнил деловой заход в Варну (Болгария), где на борт крейсера прибыл командующий ЧФ адмирал В.А. Касатонов, а затем приняли участие в общефлотских учениях. Отрабатывалась задача нанесения последовательных ударов разнородными силами флота по вошедшей в Чёрное море корабельной группировке вероятного противника, в составе крейсера типа “Cleveland» (его обозначал «Куйбышев») с кораблями охранения (эсминцы пр. 30-бис). В ходе учения, с учётом сильных и слабых сторон обозначаемого противника, отрабатывались оптимальные варианты нанесения удара.

С 28 июня по 1 июля 1965 г. отряд кораблей КБФ (учебный крейсер «Комсомолец», эсминцы «Сердитый» и «Суровый») посетил с официальным визитом Стокгольм (Швеция).

В середине 1960-х гг., в связи с очередным обострением международной обстановки, а также необходимостью усиления присутствия ВМФ СССР в горячих точках планеты, в числе других кораблей к решению задач боевой службы стали привлекаться и эсминцы пр. 30-бис. Постепенно большую часть находившихся в строю кораблей перевели на Балтику и на Чёрное море. В Средиземное море в разное время выходили для оказания помощи вооружённым силам Египта и Сирии «Бесстрашный» (1973 г.), «Безотказный» (1970 г., 1971 г. и 1972 г.), «Озарённый» (1969 г.), «Огненный» (13 — 28.10 и 13.11 — 15.12.1971 г.), «Оживлённый» (1972 г. и 1973 г.), «Отзывчивый» (1968 г.), «Совершенный» (1967 г. и 1968 г.) и «Серьёзный» (1968 г.).

Корабли выполняли задачу по конвоированию в порты Египта и Сирии транспортов с военными грузами, сопровождали на переходе морем десантные корабли КЧФ с морской пехотой, следовавшие на боевую службу в Средиземное море, а также готовились в случае необходимости оказать огневую поддержку нашему десанту. При этом советские корабли находились в портах Египта и Сирии в полной боевой готовности и имели право открывать огонь на поражение в случае непосредственной угрозы, прежде всего, с воздуха.

Несмотря на своё моральное и физическое устаревание, эсминцы пр. 30-бис продержались в составе советского флота вплоть до конца 1980-х г., поскольку на случай войны задача высадки десантов и захвата проливов на Балтике, Чёрном море и в других регионах перед ВМФ СССР всё ещё сохранялась. А для огневой поддержки десантов как раз и требовались артиллерийские корабли, включая и эскадренные миноносцы пр. 30-бис. Процесс этот не прекращался никогда, и даже на закате своей службы оставшиеся в строю корабли включили в состав вновь сформированных на флотах морских десантных дивизий.

На Северном флоте число ЭМ пр. 30-бис постепенно сокращалось, а с поступлением кораблей новых проектов наличные «тридцатки-бис» стали активно переводить на другие театры, исключать из боевого состава или отправлять в резерв. В итоге, к концу 1970-х гг. на Севере в строю оставался только «Окрылённый», да и то с сокращённым экипажем и частично законсервированным вооружением (кроме носовой башни главного калибра), использовавшийся в основном в качестве буксировщика мишеней или корабля-цели.

В октябре 1972 г. в Кольском заливе произошла авария с невольным участием «Окрылённого», которая лишь случайно не завершилась крупной катастрофой.

В корму эсминца, стоявшего на якоре, врезался проходивший по фарватеру и уклонившийся от курса польский сухогруз. Удар форштевнем последнего пришёлся прямо в корму корабля, практически в диаметральной плоскости, как раз между бомбосбрасывателями, где на тот момент находился полный комплект глубинных бомб. От удара сразу две снаряжённые по-боевому глубинные бомбы получили механические повреждения и раскололись. К счастью, взрыва не произошло, также обошлось без пострадавших. Аварийный эсминец срочно отбуксировали на CP3-35 в Росляково для ремонта.

Постепенно сокращалось число находившихся в строю ЭМ пр. 30-бис и на других театрах. Так, на Тихоокеанском флоте, начиная с середины 1970-х гг., большинство из оставшихся кораблей этого проекта доживало свой век в качестве ПКЗ, УТС или ржавели, годами находясь в консервации. В новых условиях войны на море этим окончательно устаревшим классическим эсминцам уже не находилось применения. В боевом составе ТОФ к концу 1970-х гг. оставались только «Внимательный», «Вразумительный» и «Бесшумный».

Единственное, для чего их можно было использовать благодаря наличию эффективной 130-мм артиллерии главного калибра, так это для огневой поддержки морских десантов. Поэтому ничем особенным эти корабли к концу своей карьеры не отличились. Правда, известно, что в 1976 г. эсминец «Вразумительный» участвовал в поисковоспасательной операции в связи с гибелью в Японском море советского теплохода «Тавричанка».

На Балтике к середине 1970-х гг. в строю оставались «Смотрящий», «Степенный», «Сердитый» и «Острый», а также «Огненный» (пр. 31). Все они базировались на Лиепаю. В 1978 г. «Огненный» вывели из боевого состава, заменив его выведенным из консервации «Стремительным» (пр. 31). Ряд кораблей («Статный», «Стойкий», «Сокрушительный», «Суровый», «Свободный») Дважды Краснознаменного Балтийского флота продолжали оставаться в резерве. В марте 1987 г. «Суровый» ввели в строй, но год спустя исключили и сдали на слом.

В составе КЧФ к середине 1970-х гг. числились «Совершенный», «Серьёзный», «Буйный», «Беспощадный», «Озарённый» и «Отзывчивый». В резерве оставались «Быстрый», «Безупречный», «Безотказный» и «Бесстрашный».

В 1977 г. «Серьёзный» вывели из боевого состава. Тогда же были исключены и пошли на слом все корабли проекта 30-бис, находившиеся в консервации.

К середине 1980-х гг. большинство эсминцев пр. 30-бис (и 31) на флотах давно уже списали или перевели в класс УТС. Процесс списания резко ускорился после распада СССР, когда всякая военно-морская активность советского флота в Мировом океане полностью прекратилась.

ПОСЛЕДНИЙ ПАРАД

Сначала покинули строй корабли 1-й модификации. Будучи перестроены на всех флотах в УТС, ПКЗ, ПТБ, отопители и т.п., они некоторое время продолжали служить в новом качестве. ЭМ 2-й и 3-й модификаций использовались по прямому назначению дольше, а затем их постигла та же участь, с той лишь разницей, что после распада СССР некоторые из них стали продавать на слом за границу.

ПОД ЧУЖИМИ ФЛАГАМИ

В общей сложности, 16 из 70 построенных СССР эсминцев пр. 30-бис были в 1950-х и 1960-х гг. переданы в аренду или проданы зарубежным флотам и в разное время служили под флагами ВМС трёх иностранных государств: Египта, Польши и Индонезии. В соответствии с действовавшими правилами, все предназначенные к передаче иностранному заказчику эсминцы пр. 30-бис предварительно проходили предпродажную подготовку на советских предприятиях, включая ремонты и отдельные модернизации, связанные с условиями эксплуатации, например, в жарком и влажном тропическом климате и «приводились к общему знаменателю» по составу вооружения и технических средств. Большей частью это был стандарт, соответствовавший 2-й модификации. Но были и исключения, о которых подробнее будет сказано ниже.

В июне 1956 г. первые два корабля пр. 30-бис, «Сметливый» и «Солидный», передали из состава КБФ в ВМС Египта. Соблюдая меры маскировки, эсминцы следовали под польскими флагами, но с советскими экипажами. Переход из Гдыни в Александрию обеспечивался польским транспортом “Kilinski”. В составе египетских ВМС корабли получили новые названия. Первый переименовали в “Al Zaffer», а второй — в “Al Nasser”. Вначале египетские «тридцатки» не имели бортовых номеров, вместо которых в конце 1950-х гг. они несли на бортах арабские условные буквенноцифровые обозначения. Но в 1960-х гг. появились и свои бортовые номера.

Оба первых египетских ЭМ пр. 30-бис приняли участие в начавшейся осенью того же 1956 г. войне с Израилем и поддержавшими его Англией и Францией, вспыхнувшей после национализации египтянами Суэцкого канала.

Объединённые англо-французские экспедиционные силы обстреляли с моря и с воздуха цели на египетской территории, а затем высадили десант в зоне Суэцкого канала. В силу скоротечности военных действий и их специфики, египетские ВМС, в том числе названные два эсминца пр. 30-бис, ничем особым себя не проявили. Более того, во время одного из редких выходов в море они сами подверглись атаке с воздуха самолётами британского авианосного соединения. Сообщалось о повреждении и пожаре на одном из атакованных египетских эсминцев. К сожалению, подробности этого эпизода пока остаются неизвестными. Предположительно, в данном случае британские самолёты повредили “Al Nasser”.

Позже последовала передача Египту ещё двух ЭМ пр. 30-бис — «Бурного» и «Беспощадного» из состава ЧФ, пришедших в Александрию в январе 1962 г. в составе отряда кораблей, в который входили также подводные лодки пр. 613 и ракетные катера пр. 183, также предназначенные к передаче египетской стороне. После передачи ВМС Египта «Бурный» переименовали в “Suez”, а «Беспощадный» — в “Damiet”.

В июне 1968 г. в Александрии состоялась передача египетским ВМС очередной пары эсминцев, «Бессменного» и «Отчаянного». Эта пара представляла собой корабли, модернизированные на Севастопольском Морском заводе по пр. 30-БА с усилением вооружения ПВО и ПЛО.

«Бессменный» в составе ВМС Египта переименовали в “Damiet», а «Отчаянный» — в “Al Nasser”. Модернизированные корабли заменили ранее входившие в состав ВМС Египта одноименные эсминцы пр. 30-бис, которые тогда же возвратили советской стороне в Александрии. Вообще вся эта операция по замене одних кораблей другими была проведена по всем правилам конспирации и маскировки на всех уровнях.

Переход этой пары эсминцев в Севастополь обеспечивал крейсер «Михаил Кутузов», осуществлявший снабжение их в море котельной водой и даже частичную буксировку «Солидного» до проливной зоны. Оба эсминца при этом имели советские экипажи, бортовые номера и следовали под советскими флагами. Отличить их от других советских кораблей этого проекта, также находившихся в этом регионе, можно было только при ближайшем рассмотрении. В носовой части возвращённых кораблей отсутствовали красные звёзды, а на транце кормы — герб СССР, срезанные в своё время при проведении ремонта, предшествовавшего передаче их Египту.

Кроме того, возвращённые египтянами эсминцы отличали «зашитые» стойки платформ автоматов В-11 по левому борту. Все эти подробности можно рассмотреть на фото «Солидного» (бывший “Al Zaffer») и «Беспощадного» (бывший “Damiet”), сделанных во время их обратного перехода из Александрии в Севастополь летом 1968 г.

По возвращении из аренды оба корабля прошли в Севастополе восстановительный (фактически капитальный) ремонт по пр. 30-БВ (30-бис восстановленный), причём для этого пришлось использовать часть конструкций и механизмов, прежде всего, рубки носовых надстроек, снятые со списанных на слом кораблей «Безупречный» и «Бесстрашный». По окончании ремонта «Солидный» (1979 г.) и «Беспощадный» (1981 г.) ещё долго служили в составе ЧФ.

Вместе с двумя ранее переданными эсминцами корабли пр. 30-БА приняли участие в октябрьской 1973 г. войне против Израиля, после чего “Al Nasser” переименовали в “6 October” в ознаменование успешного форсирования египетской армией Суэцкого канала. Известно, в частности, о привлечении кораблей к решению боевой задачи по огневой поддержке армейских частей египетской армии.

По окончании войны «тридцатки» долгое время сохранялись в составе ВМС Египта. Так, “Suez” и “Al Zaffer” (бортовой № 822) вывели из состава флота в 1985 г. как выработавшие ресурс и окончательно устаревшие.

По данным западных СМИ, в 1970-х гг. вначале “Suez», а затем, возможно, также и “Al Zaffer” египтяне довооружили противокорабельными крылатыми ракетами П-15 и РЛС управления огнём. Для этого на кормовой надстройке установили две пусковые установки ракет, снятые со списанного ракетного катера пр. 183Р. Торпедное и артиллерийское вооружение эсминца при этом сохранили без изменений. Кроме того, на кормовом котельном кожухе установили побортно две 25-мм артиллерийские установки типа 2М-3.

ЭМ “6 October” (бортовой № 911) и “Damiet” (№ 906) египтяне вывели из состава флота в 1986 г. ВМС Польской Народной Республики получили два корабля пр. 30-бис 1-й модификации — «Способный» (переименован в “Grom”, бортовой № 53) и «Скорый» (“Wicher”, бортовой № 54). Первый из них передали польской стороне 15 декабря 1957 г., второй — 29 июня 1958 г.

Согласно договору, эсминцы передавались в аренду сроком на восемь лет, с последующим возвращением кораблей в СССР, но, в итоге, по окончании аренды их оставили в собственности поляков.

В обоих случаях корабли переводились в польские порты советскими экипажами, где после торжественной церемонии спуска советского и подъёма польского флагов эсминцы официально передавались ВМС страны.

Поляки получили корабли в хорошем техническом состоянии, практически по исходному проекту и без каких-либо переделок или модернизаций, не считая произведённой ещё в составе КБФ замены прежней высокой фок-мачты на аналог меньшей высоты с площадками под АП РЛС в верхней части в связи с установкой РЛС «Заря». При этом оба эсминца сохранили и первоначальный состав вооружения, в том числе 37-мм автоматы 70-К.

Корабли пр. 30-бис служили в составе ВМС ПНР до начала 1970-х г., активно участвуя в учениях по отработке задач флотов стран-участниц Варшавского Договора. Их хорошо знали и в иностранных портах, в том числе в Ленинграде, где польские корабли бывали с визитами.

Первым из боевого состава вывели “Grom”, который с 10 октября 1972 г. переклассифицировали в плавказарму 8-й флотилии надводных кораблей ВМС. Но уже 19 апреля 1973 г. исключили из списков и после спуска флага отправили на слом.

“Wicher” оставался в строю ещё два года и только 12 декабря 1974 г. был ис- ключён из списков, разоружён и продан на слом. Корпуса обеих польских ЭМ пр. 30-бис, лишённые надстроек, вооружения и механизмов (частично они экспонируются в Музее ВМС в Гдыне и Музее береговой обороны на полуострове Хель), были оставлены на прибрежной отмели косы Хель, где они находятся и в настоящее время.

Третьим государством, получившим от СССР эсминцы пр. 30-бис, стала Индонезия. В общей сложности, в рамках договора о военной помощи наряду с другими кораблями этой стране были переданы и восемь эсминцев пр. 30-бис.

Подготовку личного состава для индонезийских кораблей осуществляли в Гдыне, где специально создали Отряд особого назначения, в состав которого входил и ЭМ «Сокрушительный», значившийся в польских документах как «Эсминец № 87». В июле 1959 г. командир «Сокрушительного» капитан 3 ранга Н.Ф. Артамонов вместе с любовницей, польской певицей, на корабельном катере бежал в Швецию, где предложил свои услуги американцам, которые переправили его в США. Даже устроили его на работу, в то время как на Родине заочно приговорили к расстрелу. В 1965 г. его обнаружила и завербовала советская разведка, однако вскоре выяснилось, что бывший капитан 3 ранга ведёт с ней двойную игру. Предателя попытались вывезти на территорию СССР. Но в декабре 1975 г. при пересечении австрочехословацкой границы он скончался от передозировки снотворного.

В 1959 г. в Сурабаю прибыли первые четыре корабля пр. 30-бис: «Волевой» (переименован в “Siliwangi”), «Выразительный» (“Singamangaradja”), «Беспокойный» (“Sandjaja”) и «Внезапный» (“Sarwadjala»). После официальной передачи индонезийской стороне и переименования они получили бортовые номера, соответственно, № 201, 202, 203 и 204 (бортовые номера кораблей впоследствии менялись), наносившиеся в носовой части и на транце кормы. Кроме того, индонезийские корабли имели индивидуальный герб на передней стенке ходовой рубки и эмблемы на крыльях мостика.

В 1962 г. в Индонезию пришёл эсминец «Беззаветный», после передачи переименованный в “Sultan Iskandarmuda” (бортовой № 304), а в 1964 г. — ещё три: «Безжалостный» (“Brawidjaja”, бортовой № 306), «Пылкий» (“Diponegoro”, бортовой № 307) и «Боевой» (“Sultan Badarudin”, бортовой № 303).

Все восемь кораблей были приведены в Сурабаю из Севастополя и Владивостока советскими экипажами, которые после завершения перехода и передачи материальной части индонезийской стороне были отправлены во Владивосток специально зафрахтованными для этого пассажирскими судами ММФ СССР.

Накануне передачи Индонезии все корабли прошли ремонты и модернизацию по пр. 30-БК с дооборудованием для эксплуатации в тропиках, заменой части механизмов, вооружения и т.п. Одновременно с кораблей были демонтированы системы обнаружения и связи, не подлежавшие передаче за границу.

В составе ВМС Индонезии эскадренные миноносцы интенсивно эксплуатировались в условиях жаркого и влажного климата. Известно, что однажды, в начале 1960-х гг., пара индонезийских эсминцев посетила вместе с КРЛ “Irian” Владивосток, где прошла ремонт.

К началу 1970-х гг. интенсивная эксплуатация привела к естественному износу материальной части и необходимости ремонта. По этой причине, а также из-за отсутствия запасных частей, поставку которых СССР прервал сразу же после произошедшего в Индонезии осенью 1965 г. антикоммунистического военного переворота, корабли стали выводить в резерв. Первыми в 1969 г. из боевого состава ВМС Индонезии вывели сразу три эсминца — “Sultan Iskandarmuda”, “Sandjaja» и “Singamangaradja”, а через два года названные корабли, а также эсминец “Sawunggaling» (бывший “Sarwadjala”), окончательно исключили и

Разрабатывались конструкторским бюро завода № 190 в г. Ленинграде под руководством главного конструктора А. М. Юновидова, по тактико-техническому заданию, утверждённому Начальником Морских сил РККА 15 ноября 1937 года. Задание предусматривало повышение прочности корпуса, боевой устойчивости и мореходности, дальность плавания 16 узловым ходом - не менее 3000 миль, 130-мм артиллерия главного калибра в башенных установках, 76-мм зенитная артиллерия в башенной установке, до шести зенитных орудий малого калибра, четыре 12,7-мм пулемета, два 533-мм трехтруб­ных торпедных аппарата, рельсы для постановки мин заграждения. Постановлением Правительства № 403 от 27 октября 1939 года проект 30 был утверждён, как серийный. С началом Великой Отечественной войны постройка всех эсминцев проекта 30 была прекращена, а 13 недостроенных корпусов были разобраны на стапелях на металл. Корабли предназначались для нанесения торпедных ударов по крупным кораблям противника на удалённых морских коммуникациях, отражения минных атак, охранения своих крупных кораблей и конвоев при переходе в дальней и ближней морской зоне, а так же постановки минных заграждений.

Корпус корабля клёпанный, с частичным применением сварки и усиленными основными связями продольного набора (палубный стрингер, ширстрек, горизонтальный киль), что повышало прочность и эксплуатационную надёжность конструкции корпуса в целом. Корабль строился с полубаком, верхней палубой, носовой и кормовой платформой и вторым дном на протяжении машинных и котельных отсеков. В районе машинно-котельных отделений применялась продольная система набора корпуса, а в оконечностях поперечный набор. В нос и корму от машинно-котельных отделений располагалась жилая палуба, а основные водонепроницаемые переборки доходили до верхней палубы. Броневой защиты бортов и палубы корабль не имел. Наружная обшивка в районах стыков полубака, машинно-котельной группы и кормовой части корпуса корабля имела утолщения. Носовая трёх ярусная надстройка, обтекаемой формы с командно-дальномерным постом (КДП-4) находилась на полубаке. В нижнем ярусе располагались каюты старшего комсостава (командира и комиссара корабля, командования соединения), штабная каюта и кают-компания офицеров. В среднем ярусе имелись ГКП, ходовая и штурманская рубки. В верхнем ярусе располагались сигнальный мостик и рубка. Одно ярусная кормовая надстройка имела на крыше дальномерную рубку с 3-метровым дальномером и 76-мм спаренную зенитную башенную установку. Вокруг второй дымовой трубы размещались ростры для 37-мм артиллерии. Спасательные средства находились на рострах у первой дымовой трубы. Каюты офицеров расположили на верхней палубе под полубаком и в носовой надстройке. Помещения старшин размещались в отдельном отсеке в корме, там же имелась кают-компания старшинского состава. Матросы располагались в четырёх носовых кубриках и трёх кормовых кубриках. Погреба боезапаса оснащались системами орошения и затопления. Ран­го­ут был пред­став­лен одной мачтой, что усложняло определение противником определение курсового угла корабля. Силуэт эсминца имел корму транцевой формы с более острыми обводами и выкружками(штанами) гребных валов и две наклонные дымовые трубы овального сечения.
Непотопляемость корабля обеспечивалась делением корпуса водонепроницаемыми переборками на 15 отсеков:

  1. Форпик, текстильная кладовая, шкиперская и малярная кладовые;
  2. Цепной ящик, помещение рефрижераторной машины;
  3. Цистерны пресной воды и топлива, артпогреб 130-мм выстрелов, агрегатная, кубрики команды №1 и №2, помещения офицеров;
  4. Цистерна топлива, гиропост, артпогреб 37-мм выстрелов и патронов, кубрик команды №3, каюты офицеров;
  5. Цистерна масла, центральный артиллерийский пост, кубрик №4, каюты офицеров;
  6. Машинное отделение №1, артиллерийский гиропост;
  7. Топливные цистерны, артпогреб 76-мм выстрелов, пост управления артиллерийским зенитным огнём, кубрик команды №5;
  8. Цистерна пресной воды, погреб торпед, артпогреб 130-мм выстрелов, кубрик команды №6, каюты старшин и кают-компания старшин;
  9. Топливные цистерны, кубрик команды №7;
  10. Румпельное отделение.

Средства спасения включали 1 моторный командирский катер, 1 шестивёсельный ял, спасательные круги и индивидуальные спасательные пояса.

Силовая установка механическая, двухвальная, с двумя трёхкорпусными турбозубчатыми агрегатами Харьковского турбинного завода модели ГТЗА-24 мощностью по 26 250 л. с. каждая, расположенных одна в носовом машинном отделении и одна в кормовом МО. Турбозубчатый агрегат состоял из одной турбины высокого давления и двух турбин низкого давления. Агрегаты передавали вращение через бортовые валы на два трёхлопастных винта фиксированного шага (ФШ). Пар для турбин вырабатывали четыре шатровых вертикальных водотрубных котла с нефтяным отоплением, боковым экраном и односторонним протоком газов, снабженные петлевыми пароперегревателями. Паропроизводительность котлов составляла по 80 т/ч, поверхность нагрева каждого котла достигала 655 м2, а давление 27,5 кг/см2 при температуре 340°С. Управление главными двигателями производилось в ручную с помощью переговорных труб и машинного телеграфа. Для хранения мазута использовались не только топливные цистерны, но и междудонное пространство. Полная скорость корабля составляла 36 узлов. Фактическая дальность плавания при экономической скорости в 16 узлов составляла 3 000 миль.

Электроэнергетическая система постоянного тока 115 В, получала питание от двух турбогенераторов мощностью по 100 кВт каждый и двух дизель-генераторов мощностью по 50 кВт с распределительными станциями.

Вооружение кораблей состояло:

  1. Из 2 двухствольных 130-мм башенных артустановок Б-2-ЛМ с длинной ствола 50 калибров, расположенных одна на баке и одна в корме. Боекомплект, включал 150 выстрелов на ствол и размещался в двух артпогребах. Его подача к установкам осуществлялась элеваторами, а в случае отказа имелись трубы для ручной подачи боекомплекта. Орудие в палубной установке комплектовалось броневой башней со съёмной крышей. Скорострельность установки составляла 8-12 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -5 до +45°. Начальная скорость снаряда 870 м/с, дальность стрельбы до 25,7 км. Масса орудия с башней доходила до 48,23 тонны. Управление артогнём осуществлялось ПУАО "Мина-30", который позволял определять полные углы вертикального и горизонтального наведения орудий при постоянном наблюдении за целью. Наблюдение за надводной целью осуществлялось с помощью двух 4-метровых дальномеров, размещенных в носовом стабилизированном командно-дальномерном посту КДП-2-4.
  2. Из 1 спаренной 76-мм башенной зенитной установки 39-К с длинной ствола 55 калибров, расположенной на кормовой надстройке. Орудие в палубной установке имело броневую башню. Скорострельность установки составляла 15 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -5 до +87°, причём и вертикальные и горизонтальные механизмы наведения были электрическими. Начальная скорость снаряда 800 м/с, дальность стрельбы до 9 км. Масса орудия с башней доходила до 12,3 тонны. Управление зенитным огнём осуществлялось МПУАЗО "Союз-30", который позволял определять полные углы вертикального наведения орудий при постоянном наблюдении за целью. Наблюдение за надводной целью осуществлялось с помощью 3-метрового дальномера, размещенного в кормовом стабилизированном дальномерном посту ДП-3.
  3. Из 60 якорных мин КБ и минных рельсов. Корабельная большая мина с гальваноударным взрывателем весила 1065 кг, а вес заряда 230 кг. Глубина места постановки составляла от 12 до 263 метров, минимальный минный интервал 35 метров, наибольшая скорость хода при постановке 24 узла при высоте борта 4,6 метра. Время прихода в боевое положение равнялось 10-20 минутам, точность установки на заданное углубление 0,6 метра, задержка взрыва 0,3 секунды.

Система управления огнем главного калибра "Мина-30" включала:

  • Прибор управления стрельбой (ПУС) "Мина-30" состоящего:
    • Из центрального автомата управления стрельбой главного калибра ЦАС-2 (счетно-решающий прибор), который на основе поступавших с стабилизированного дальномерного поста (КДП-2-4) данных вырабатывал направление, скорость и курсовой угол цели, одновременно выдавая углы горизонтальной и вертикальной наводки орудий главного калибра. Помимо управления огнем главно­го калибра он имел схему выработки торпед­ного прицельного угла, то есть мог применять­ся и в качестве торпедного автомата стрель­бы.
  • Информация о цели шла в систему управления стрельбой от дальномеров командно-дальномерного поста КДП-2-4 и ночных визиров центральной наводки.
  • Информация о цели шла в систему управления стрельбой от дальномера дальномерного поста ДП-3.

На кораблях устанавливались гирокомпас "Курс", 1 комплект ДА-1, 1 комплект ДА-2, 6 дымовых шашек МДШ, РЛС "Гюйс-1Б".

Дымаппаратура ДА-1 паронефтяная (дымвещество - мазут), имела выхлоп через дымовую трубу при производительности 50 кг/мин. Высота завесы составляла 40 - 60 метров.

РЛС «Гюйс-1Б» - корабельная РЛС с двумя антеннами (каналами), двухкоординатная, метрового (1,4 метра) диапазона волн, позволяла обнаруживать и определять дальность и азимут до воздушных и надводных целей и береговой линии для кораблей типа эсминец, крейсер. Станция работала в круговом - 360° и секторном - с азимутом 33° режимах, с рабочей частотой излучения 214 МГц. Две антенны - типа «волновой канал» с редуктором вращения и постом дистанционного управления (вращения), антенным коммутатором для работ по методу равносигнальной зоны, числом оборотов в минуту – 5,5 и темпом обзора – 11 секунд. Излучение и прием могли производиться как на обе антенны, работавшие синфазно, так и на одну. Оператор наблюдал обнаруженные цели на экране ЭЛТ, которая представляла собой осциллографический отметчик на трубке ЛО-709. В ЭЛТ были введены «строб-сигнал» и система строгой линейной развертки электронного луча. Применение схемы «электрической лупы» позволило увеличить разрешающую способность по дистанции и на больших дальностях обнаружения более детально рассматривать и определять количество и характер надводных целей. Кроме этого в состав включили также специальный выносной индикатор обзора («ВИО»), который позволял командиру корабля вести наблюдение и оценивать обстановку на море и в воздухе из рубки и давать указания оператору о слежении за избранной целью. Станция обслуживалась одним оператором. РЛС имела потребляемую мощность 80 кВт с дальностью обнаружения надводных целей типа линкор – 16,5 км, торпедный катер – 3,6 км и воздушных целей типа самолёт на высоте полёта 1,5 км и выше – до 46,3 км. Точность определения дальности составляла 111 метров, а срединная ошибка определения азимута - не более 0,97%.

Строились корабли на заводе №200(6 корпусов для ЧФ) в г. Николаеве, на заводе №190(10 корпусов для БФ) в г. Ленинграде, на заводе №402(6 корпусов для СФ) в г. Молотовске(Северодвинске) и на заводе №199(6 корпусов для ТОФ) в г. Комсомольске-на-Амуре.


Тактико-технические данные проекта 30 Водоизмещение: стандартное 1900 тонн, полное 2767 тонн Длина наибольшая: 115,5 метра Длина по КВЛ: 111 метров
Ширина наибольшая: 11 метров
Ширина по КВЛ: 10,7 метра
Высота борта в носу: 9,4 метра
Высота борта на миделе: 6 метров
Высота борта в корме: 3,6 метра
Осадка по корпусу: 3,8 метра
Силовая установка: 2 турбозубчатых агрегата ГТЗА-24 по 26 250 л. с.,
4 котла, 2 винта ФШ, 1 руль
Электроэнергетическая
система: 		2 турбогенератора по 100 кВт, 2 ДГ по 50 кВт,
постоянный ток 115 В.
Скорость хода:
Дальность плавания:
Мореходность: до 7 баллов
Автономность: 8 суток
Вооружение: .
артиллерийское: 2х2 130-мм башни Б-2ЛМ от ПУС "Мина-30"
зенитное: 1х2 76-мм башня 39-К, 6х1 37-мм автомата 70-К
торпедное:
минное: 60 якорных мины КБ
противолодочное: 2 бомбосбрасывателя, 20 бомб БМ-1.
радиолокационное: РЛС "Гюйс-1Б".
радиотехническое: передатчик "Шквал-М", приёмник "Метель",
1 приёмопередатчик УКВ "Рейд".
навигационное: 1 гирокомпас "Курс-2", 4 127-мм маг. компаса ЗМИ,
1 лаг ГО-3
химическое: 1 комплект ДА №1, 1 комплект ДА №2, 6 дымовых
шашек МДШ
Экипаж: 202 человека (15 офицеров, 35 старшин)

Всего построено кораблей в 1945 г. - 1 единица.

    Эскадренные миноносцы проект 30К
- достраивались по корректированному проекту с усиленным зенитным и противолодочным вооружением, новой гидроакустикой, новыми стрельбовыми РЛС и с значительным подкреплением корпуса корабля. По проекту 30К надлежало достроить 10 кораблей из оставшихся корпусов проекта 30.

Средства спасения включали 1 моторный командирский катер, 1 шестивёсельный ял и спасательные плоты с жёстким дном на 10 человек каждый, а так же спасательные круги.

Силовая установка механическая, двухвальная, с двумя новыми турбозубчатыми агрегатами типа ТВ-6 мощностью по 27 250 л. с. каждая, расположенных одна в носовом машинном отделении и одна в кормовом МО. Турбозубчатый агрегат состоял из одной турбины высокого давления и двух турбин низкого давления. Агрегаты передавали вращение через бортовые валы на два трёхлопастных винта фиксированного шага (ФШ). Пар для турбин вырабатывали четыре шатровых вертикальных водотрубных котла КВ-30 с боковым экраном и односторонним протоком газов, снабженных петлевыми пароперегревателями. Вырабатываемый котлами пар на входе в турбину имел давление 27 кг/см2 и температуру 350-370 градусов. Управление главными двигателями производилось в ручную с помощью переговорных труб и машинного телеграфа. Для хранения мазута использовались не только топливные цистерны, но и междудонное пространство. Полная скорость корабля составляла 36 узлов. Фактическая дальность плавания при экономической скорости в 16 узлов составляла 3 000 миль. Пар для бытовых нужд вырабатывался вспомогательным котлом типа «КВС».

Вооружение кораблей состояло:

  1. Из 2 двухствольных 130-мм башенных артустановок Б-2-ЛМ с длинной ствола 50 калибров, расположенных одна на баке и одна в корме. Боекомплект, включал 150 выстрелов на ствол и размещался в двух артпогребах. Его подача к установкам осуществлялась элеваторами, а в случае отказа имелись трубы для ручной подачи боекомплекта. Орудие в палубной установке комплектовалось броневой башней со съёмной крышей. Скорострельность установки составляла 8-12 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -5 до +45°. Начальная скорость снаряда 870 м/с, дальность стрельбы до 25,7 км. Масса орудия с башней доходила до 48,23 тонны. Управление артогнём осуществлялось ПУАО "Мина-30", который позволял определять полные углы вертикального и горизонтального наведения орудий при постоянном наблюдении за целью. Наблюдение за надводной целью осуществлялось с помощью 4-метровых дальномеров и РЛС управления огнём главного калибра "Редан-2", размещенных в командно-дальномерном посту (КДП-2-4) .
  2. Из 1 спаренной 85-мм башенной зенитной установки 92-К с длинной ствола 52 калибра, расположенной на кормовой надстройке. Орудие в палубной установке имело броневую башню толщиной спереди 8мм и сзади 12 мм. Боекомплект палубной установки состоял из 300 выстрелов на ствол. Подача боеприпасов из погребов в подбашенное отделение производилась элеваторами, а из подбашенного отделения к орудиям боеприпасы подавались подносчиками; досылка - ручная. Установка дистанционных трубок - ручным установщиком трубок, закрепленным на вращающейся части. Расчёт орудия включал 13 человек. Скорострельность установки составляла 15 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -5 до +85°, причём и вертикальные и горизонтальные механизмы наведения были электрическими. Начальная скорость снаряда 800 м/с, дальность стрельбы до 10 км, а потолок поражения воздушных целей до 5 км. Масса орудия с башней доходила до 12,44 тонны. Управление зенитным огнём осуществлялось МПУАЗО "Союз-30К", который позволял определять полные углы вертикального наведения орудий при постоянном наблюдении за целью. Наблюдение за надводной целью осуществлялось с помощью стабилизированного визирного поста СВП-29.
  3. Из 6 одноствольных 37-мм универсальных автоматов 70-К с длинной ствола 67 калибров, расположенных четыре побортно на рострах вокруг второй дымовой трубы и два побортно на срезе полубака. Эти установки не имели противоосколочных щитов и электрических приводов наводки. Охлаждение стволов орудий воздушное, а питание обойменное из 5 снарядов. Расчёт орудия включал 6 человек. Скорострельность автомата позволяла сделать 150 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -10 до +85°. Начальная скорость снаряда 875 м/с, дальность стрельбы до 5 км. Масса орудия составляла 1,35 тонны. Наблюдение за воздушной целью осуществлялось с помощью одного 3-метрового дальномера, размещенного в кормовом стабилизированном дальномерном посту ДП-3.
  4. Из 4 одноствольных 12,7-мм пулемётов ДШК, расположенных побортно два на командном мостике и два в корме. Режим огня - только автоматический, построенный на газоотводном принципе. Темп стрельбы составлял 125 выстрелов/мин. с последующим перерывом для охлаждения ствола. Прицельная дальность стрельбы доходила до 3,5 км, а потолок до 2,4 км при начальной скорости пули 850 м/с. Питание пулемётов ленточное, в ленте 50 патронов. Расчёт пулемёта включал 2 человека. Пулемёты имели дульный тормоз, плечевой упор и систему ручного управления с оптическим прицелом. Масса установки - нет данных.
  5. Из 2 трёхтрубных 533-мм торпедных аппаратов (ТА) 1-Н с поворотной установкой и прибором управления торпедной стрельбой (ПУТС) "Мина-30", расположенных на верхней палубе в диаметральной плоскости. ТА палубные поворотные с углами разворота от 30° до 80° на оба борта. Торпедные аппараты комбинированные с возможностью вести стрельбу, как пороховым способом, так и пневматическим. Они комплектовались ручным приводом и механическим электроприводом для дистанционной наводки. Для дистанционного управления торпедной стрельбой использовался прибор управления торпедной стрельбой "Мина", который обеспечивал последовательный и залповый выстрел торпед. ПУТС "Мина" позволял решать торпедный треугольник и производить наводку, как аппаратную, так и кораблем. В конструкцию ТА был внесен ряд усовершенствований, что вдвое повысило точность его наведения на цель. Торпеда 53-39 парогазовая, двухрежимная, то есть на базе может быть установлен режим дальности действия 4 км и 8 км или 4 км и 10 км. Вес БЧ торпеды составлял 317 кг при весе самой торпеды в 1,78 тонны. Скорость хода торпеды доходила до 51 узла (4 км), 39 узлов (8 км) и 34 узла (10 км). Боезапас состоял из 12 торпед, из них 6 в погребе, а остальные в ТА.
  6. Из 52 якорных мин КБ и минных рельсов. Корабельная большая мина с гальваноударным взрывателем весила 1065 кг, а вес заряда 230 кг. Глубина места постановки составляла от 12 до 263 метров, минимальный минный интервал 35 метров, наибольшая скорость хода при постановке 24 узла при высоте борта 4,6 метра. Время прихода в боевое положение равнялось 10-20 минутам, точность установки на заданное углубление 0,6 метра, задержка взрыва 0,3 секунды.
  7. Из 2 бомбосбрасывателей для 20 глубинных бомб БМ-1, расположенных у кормового среза верхней палубы. Общий вес малой глубинной бомбы составлял 41 кг, а вес тротила 25 кг при длине в 420 мм и диаметре 252 мм. Скорость погружения доходила до 2,2 м/с, а радиус поражения составлял от 3,5 до 5 метров. Бомба применялась для профилактического бомбометания, в том числе, для подрыва донных магнитных и акустических мин.

Система управления огнем главного калибра "Мина-30К" включала:

  • Прибор управления стрельбой (ПУС) "Мина-30К" состоящего:
  • Данные о курсе своего корабля автоматически поступали от гирокомпаса "Курс", к сожалению, на практике его возможности были сильно ограничены из-за низкой точности.
Система "Мина-30" позволяла разделять огонь носовой и кормовой артиллерии, а также вести огонь по временно скрывающейся морской цели. Кроме того, она обеспечивала стрельбу торпедных аппаратов.

Система управления огнем зенитной артиллерии "Союз" включала:

  • Прибор управления артиллерийским зенитным огнём (ПУАЗО) "Союз-30" состоящего:
    • Из зенитного автомата управления стрельбой (счетно-решающий прибор), который на основе поступавших с стабилизированного дальномерного поста (ДП-3) данных выдавал углы вертикальной наводки зенитных орудий.
  • Данные о направлении и угле наклона относительно плоскости горизонта автоматически поступали от гировертикали "Газон".
  • Главным средством целеуказания служила РЛС обнаружения воздушных целей "Гюйс-1Б".
  • После получения целеуказания наблюдение за целью велось визирами стабилизированного визирного поста СВП-29.
Система "Союз" позволяла вести огонь зенитной артиллерии в одной плоскости и была малоэффективна в борьбе с пикирующими бомбардировщиками.

РЛС обнаружения воздушных целей "Гюйс-1Б" - корабельная РЛС с двумя антеннами (каналами), двухкоординатная, метрового (1,4 метра) диапазона волн, позволяла обнаруживать и определять дальность и азимут до воздушных и надводных целей и береговой линии для кораблей типа эсминец, крейсер. Станция работала в круговом - 360° и секторном - с азимутом 33° режимах, с рабочей частотой излучения 214 МГц. Две антенны - типа «волновой канал» с редуктором вращения и постом дистанционного управления (вращения), антенным коммутатором для работ по методу равносигнальной зоны, числом оборотов в минуту – 5,5 и темпом обзора – 11 секунд. Излучение и прием могли производиться как на обе антенны, работавшие синфазно, так и на одну. Оператор наблюдал обнаруженные цели на экране ЭЛТ, которая представляла собой осциллографический отметчик на трубке ЛО-709. В ЭЛТ были введены «строб-сигнал» и система строгой линейной развертки электронного луча. Применение схемы «электрической лупы» позволило увеличить разрешающую способность по дистанции и на больших дальностях обнаружения более детально рассматривать и определять количество и характер надводных целей. Кроме этого в состав включили также специальный выносной индикатор обзора («ВИО»), который позволял командиру корабля вести наблюдение и оценивать обстановку на море и в воздухе из рубки и давать указания оператору о слежении за избранной целью. Станция обслуживалась одним оператором. РЛС имела потребляемую мощность 80 кВт с дальностью обнаружения надводных целей типа линкор – 16,5 км, торпедный катер – 3,6 км и воздушных целей типа самолёт на высоте полёта 1,5 км и выше – до 46,3 км. Точность определения дальности составляла 111 метров, а срединная ошибка определения азимута - не более 0,97%.

На кораблях устанавливались аппаратура госопознавания "Факел", РЛС навигации "Рым", ГАС "Тамир-5Н", гирокомпас "Курс", 1 комплект ДА-2, 6 дымовых шашек МДШ.

Гирокомпас типа "Курс" двухроторный с чувствительным элементом в виде плавающей гиросферы, прототипом которого явился гирокомпас "Новый Аншютц", созданный в Германии в 1926 году. Гирокомпас имел выключатель затухания, обеспечивавший меньшую величину баллистической погрешности, время готовности после запуска составляло 4-6 часов, кроме того требовалась необходимость ручных вводов для учета скоростной поправки при каждом изменении скорости, а также при изменении широты. Недостатком гирокомпаса являлось отсутствие автономного источника аварийного питания, тахометра для определения количества оборотов агрегата питания и не самосинхронизирующиеся принимающие периферийные приборы, что требовало систематического контроля их согласованности с основным компасом. Показания гирокомпаса поступали на репитеры. Последние располагались в различных боевых постах и после их включения и согласования с гирокомпасом показывали курс корабля.

Дымаппаратура ДА-2 монтировалась на корме и являлась кислотной - в качестве дымообразующего вещества в них использовалась смесь C-IV (раствор сернистого ангидрида в хлорсульфоновой кислоте), которая с помощью сжатого воздуха подавалась к форсункам и распылялась в атмосферу.

Морская дымовая шашка МДШ, имеет в качестве дымообразователя твердую дымовую смесь на основе нашатыря и антрацена. При длине 487 мм и массе 40-45 кг, время ее работы составляет восемь минут, а создаваемая дымовая завеса достигает 350 метров в длину и 17 метров в высоту.

Строились корабли на заводе №445(1 для ЧФ) в г. Николаеве, на заводе №190(4 для БФ) в г. Ленинграде, на заводе №199(3 для ТОФ) в г. Комсомольске-на-Амуре, на заводе №402(2 для СФ) в г. Молотовске(Северодвинске).


Тактико-технические данные проекта 30К Водоизмещение: стандартное 1900 тонн, полное 2860 тонн Длина наибольшая: 115,5 метра Длина по КВЛ: 111 метров
Ширина наибольшая: 11 метров
Ширина по КВЛ: 10,7 метра
Высота борта в носу: 9,4 метра
Высота борта на миделе: 6 метров
Высота борта в корме: 3,6 метра
Осадка по корпусу: 3,9 метра
Силовая установка:
Электроэнергетическая
система:
постоянный ток 115 В.
Скорость хода: полная 36 узлов, экономическая 16 узлов
Дальность плавания: 3000 миль при скорости хода 16 узлов
Мореходность: до 7 баллов
Автономность: 8 суток
Вооружение: .
артиллерийское:
зенитное: 1х2 85-мм башня 92-К, 6х1 37-мм автомата 70-К
от ПУАЗО "Союз", 4х1 12,7-мм пулемёта ДШК.
торпедное: 2х3 533-мм поворотных ТА 1-Н с ПУС "Мина-30".
минное: 52 якорных мины КБ
противолодочное:
БМБ-1, 8 бомб ББ-1
гидроакустическое: 1 ГАС "Тамир-5Н"
радиотехническое:
1 РЛС обнаружения воздушных целей "Гюйс-1Б",
навигационное:
химическое:
Экипаж: 216 человек (18 офицеров, 35 старшин)

Всего достроено кораблей с 1947 г. по 1950 г. - 10 единиц.

    Эскадренные миноносцы проект 30бис
- проектировались на основе проекта 30 в ЦКБ-53 под руководством главного конструктора А. Л. Фишера. Наблюдающим от ВМФ был назначен инженер-подполковник А.Т.Ильичев. Технический проект эсминца 30бис был утверждён постановлением Совета Министров СССР № 149-75 от 28 января 1947 года. Корабли проекта 30бис по сравнению с проектом 30 имели следующие отличия: увеличенные главные размерения(длина, ширина, высота борта), изменили конфигурацию носовой надстройки, корпус впервые выполнялся полностью сварным по новой более совершенной технологии, усилили зенитное, торпедное и радиотехническое вооружение.

Корпус корабля стальной(марки СХЛ) полностью сварной, по новой технологии строительства он разбивался на 101 секцию, сборка и сварка секций выполнялись в сборочном (корпусном) цеху, после чего секции транспортировали в стапельный цех, где производили монтажную сборку и сварку корпуса. Набор корпуса эсминца выполнялся полностью по продольной системе. Корабль строился с полубаком оканчивавшимся на 78 шпангоуте, верхней палубой, носовой и кормовой платформой и вторым дном на протяжении машинных и котельных отсеков. Значительный подъем палубы полубака к форштевню, до не­которой степени ухудшавший диаграмму углов обстрела носовой башни, обещал значительно уменьшить заливаемость. Небольшой подъем был сделан и для палубы юта. Форма кормовой оконечности была заимствована у немецких эсминцев проекта 1936-А. Учитывая техническую политику копирования лучших образцов военной техники Германии, проводившуюся в первые послевоенные годы по прямому указанию Сталина, заимствование технических решений следует признать закономерным. Носовые обводы корпуса по сравнению с довоенным «эталоном» несколько приполнили для улучшения всхожести на волну, изменив форму шпангоутов в нижней части и увеличив развал бортов. Соединения верхней палубы с бортом, обделочные угольники надстройки и съемные конструкции накладных листов выполнялись клёпанными. Сохранение клепки для наиболее напряженных частей корпуса являлось разумной предосторожностью, основанной на опыте американцев. В нос и корму от машинно-котельных отделений располагалась жилая палуба, а основные водонепроницаемые переборки доходили до верхней палубы. Броневой защиты бортов и палубы корабль не имел. Носовая трёх ярусная надстройка, получила площадку на первом ярусе для дополнительного зенитного орудия и открытый ходовой мостик. Защиту от ветра пред­полагалось осуществлять способом, подмеченным на немецких кораблях - при помощи специального ветроотбойного козырька, который экранирует находящихся на мостике от встречного воздушного потока. В нижнем ярусе располагались каюты старшего комсостава (командира, замполита и помошника командира корабля, командования соединения), кают-компания офицеров, буфет и строевая канцелярия. В среднем ярусе имелись ГКП, ходовая и штурманская рубки, боевой информационный пост (БИП), рубка связи и шифропост. В верхнем ярусе располагались сигнальный мостик и рубка, а так же КДП СМ-10-1. Одно ярусная кормовая надстройка имела подбашенное помещение 85-мм зенитной спаренной установки и пост энергетики и живучести (ПЭЖ), а на крыше устанавливались стабилизированный визирный пост СВП-29РЛМ, 85-мм спаренная зенитная башенная установка 92-К и 37-мм зенитный спаренный автомат В-11. Возле второй дымовой трубы размещались камбуз и ростры для 37-мм зенитной артиллерии. Спасательные средства находились на рострах у первой дымовой трубы. Каюты офицеров расположили на верхней палубе под полубаком и в носовой надстройке. Помещения старшин размещались в отдельном отсеке в корме, там же имелась кают-компания старшинского состава. Матросы располагались в четырёх носовых кубриках и трёх кормовых кубриках. Погреба боезапаса оснащались системами орошения и затопления. Ран­го­ут был пред­став­лен двумя мачтами. Силуэт эсминца имел две наклонные дымовые трубы овального сечения.
Непотопляемость корабля обеспечивалась делением корпуса водонепроницаемыми переборками на 18 отсеков:

  1. Форпик, шкиперская и малярная кладовые;
  2. Цепной ящик, помещение рефрижераторной машины, кладовая сухой провизии, текстильная кладовая;
  3. Цистерны пресной воды, отсек ГАС "Тамир-5Н", пост гидроакустика, кубрик команды №1 на 25 человек, помещения офицеров;
  4. Цистерна топлива, погреб 130-мм выстрелов, кубрик №2 на 22 человека, помещения офицеров;
  5. Коффердам, гиропост, погреб 37-мм выстрелов, кубрик №3 на 25 человек, помещения офицеров;
  6. Цистерна масла, центральный артиллерийский пост, кубрик №4 на 40 человек, помещения офицеров;
  7. Котельное отделение №1, цистерна топлива;
  8. Котельное отделение №2, цистерна топлива, дизель-генератор №1;
  9. Машинное отделение №1, цистерна топлива, артиллерийский гиропост;
  10. Котельное отделение №3, цистерна топлива, дизель-генератор №2;
  11. Котельное отделение №4, цистерна топлива;
  12. Машинное отделение №2, цистерна масла;
  13. Цистерна топлива, погреб 85-мм выстрелов, пост управления артиллерийским зенитным огнём, кубрик №5 на 56 человек;
  14. Цистерна пресной воды, погреб 37-мм выстрелов, каюты старшин;
  15. Цистерна пресной воды, погреб 130-мм выстрелов, каюта старшин и кают-компания старшин;
  16. Погреб запасных торпед, кубрик №6 на 31 человека и каюты старшин;
  17. Цистерны топлива, кубрик №7 на 29 человек;
  18. Румпельное отделение.
Согласно расчетам корабль гарантированно сохранял плавучесть и остойчивость при одновременном затоплении любых двух отсеков.

Рулевое устройство имело электрический привод и один полубалансирный руль расположенный в диаметральной плоскости. Управление осуществлялось с основного и запасного ходовых мостиков и из штурманской рубки. Аварийное управление производилось в ручную из румпельного отсека.

Средства спасения включали 1 моторный командирский катер, 1 десятивёсельный моторный баркас, 1 шестивёсельный ял и 4 спасательных плота с жёстким дном на 10 человек каждый, а так же спасательные круги.

Силовая установка механическая, двухвальная, с двумя новыми турбозубчатыми агрегатами типа ТВ-6 мощностью по 27 250 л. с. каждая, расположенных одна в носовом машинном отделении и одна в кормовом МО. Турбозубчатый агрегат состоял из одной турбины высокого давления и двух турбин низкого давления. Агрегаты передавали вращение через бортовые валы на два трёхлопастных винта фиксированного шага (ФШ). Пар для турбин вырабатывали четыре шатровых вертикальных водотрубных котла КВ-30 с боковым экраном и односторонним протоком газов, снабженных петлевыми пароперегревателями. Вырабатываемый котлами пар на входе в турбину имел давление 27 кг/см2 и температуру 350-370 градусов. Управление главными двигателями производилось в ручную с помощью переговорных труб и машинного телеграфа. Для хранения мазута использовались не только топливные цистерны, но и междудонное пространство. Полная скорость корабля составляла 35 узлов. Фактическая дальность плавания при экономической скорости в 16 узлов составляла 3 600 миль. Пар для бытовых нужд вырабатывался вспомогательным котлом типа «КВС».

Электроэнергетическая система постоянного тока 115 В, получала питание от двух турбогенераторов мощностью по 150 кВт каждый и двух дизель-генераторов мощностью по 75 кВт с распределительными станциями.

Вооружение кораблей состояло:

  1. Из 2 двухствольных 130-мм башенных артустановок Б-2-ЛМ с длинной ствола 50 калибров, расположенных одна на баке и одна в корме. Боекомплект, включал 150 выстрелов на ствол и размещался в двух артпогребах. Его подача к установкам осуществлялась элеваторами, а в случае отказа имелись трубы для ручной подачи боекомплекта. Орудие в палубной установке комплектовалось броневой башней со съёмной крышей. Скорострельность установки составляла 8-12 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -5 до +45°. Начальная скорость снаряда 870 м/с, дальность стрельбы до 25,7 км. Масса орудия с башней доходила до 48,23 тонны. Управление артогнём осуществлялось ПУАО "Мина-30бис", который позволял определять полные углы вертикального и горизонтального наведения орудий при постоянном наблюдении за целью. Наблюдение за надводной целью осуществлялось с помощью двух 4-метровых дальномеров, размещенных в носовом стабилизированном командно-дальномерном посту КДП СМ-10-1.
  2. Из 1 спаренной 85-мм башенной зенитной установки 92-К с длинной ствола 52 калибра, расположенной на кормовой надстройке. Орудие в палубной установке имело броневую башню толщиной спереди 8мм и сзади 12 мм. Боекомплект палубной установки состоял из 300 выстрелов на ствол. Подача боеприпасов из погребов в подбашенное отделение производилась элеваторами, а из подбашенного отделения к орудиям боеприпасы подавались подносчиками; досылка - ручная. Установка дистанционных трубок - ручным установщиком трубок, закрепленным на вращающейся части. Расчёт орудия включал 13 человек. Скорострельность установки составляла 15 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -5 до +85°, причём и вертикальные и горизонтальные механизмы наведения были электрическими. Начальная скорость снаряда 800 м/с, дальность стрельбы до 10 км, а потолок поражения воздушных целей до 5 км. Масса орудия с башней доходила до 12,44 тонны. Управление зенитным огнём осуществлялось МПУАЗО "Союз-30бис", который позволял определять полные углы вертикального наведения орудий при постоянном наблюдении за целью. Наблюдение за надводной целью осуществлялось с помощью стабилизированного визирного поста СВП-29РЛМ.
  3. Из 4 спаренных 37-мм универсальных автоматов В-11 с длинной ствола 67 калибров, расположенных два побортно на кормовой надстройке и два побортно на крыльях нижнего яруса носовой надстройки. Эти установки не имели противоосколочных щитов и электрических приводов наводки. Охлаждение стволов орудий воздушное, а питание обойменное из 5 снарядов. Расчёт орудия включал 10 человек. Скорострельность автомата составляла до 360 выстрелов/мин. Угол вертикального наведения от -15 до +90°. Начальная скорость снаряда 880 м/с, дальность стрельбы до 8,4 км. Масса установки составляла 3,4 тонны. Наблюдение за воздушной целью осуществлялось с помощью стабилизированного визирного поста СВП-29РЛМ, размещенного на кормовой надстройке.
  4. Из 5 одноствольных 12,7-мм пулемётов ДШК, расположенных побортно два на командном мостике, два на рострах у второй дымовой трубы и один в диаметральной плоскости на банкете перед носовой надстройкой. Режим огня - только автоматический, построенный на газоотводном принципе. Темп стрельбы составлял 125 выстрелов/мин. с последующим перерывом для охлаждения ствола. Прицельная дальность стрельбы доходила до 3,5 км, а потолок до 2,4 км при начальной скорости пули 850 м/с. Питание пулемётов ленточное, в ленте 50 патронов. Расчёт пулемёта включал 2 человека. Пулемёты имели дульный тормоз, плечевой упор и систему ручного управления с оптическим прицелом. Масса установки - нет данных.
  5. Из 2 пятитрубных 533-мм торпедных аппаратов ПТА-53-30бис с поворотной установкой и прибором управления торпедной стрельбой (ПУТС) "Мина-30бис", расположенных на верхней палубе в диаметральной плоскости. Торпедные аппараты пневматические, комплектовались ручным приводом и механическим электроприводом для дистанционной наводки. Для дистанционного управления торпедной стрельбой использовался прибор управления торпедной стрельбой "Мина", который обеспечивал последовательный и залповый выстрел торпед. ПУТС "Мина-30бис" позволял решать торпедный треугольник и производить наводку, как аппаратную, так и кораблем. Торпеда 53-39 парогазовая, двухрежимная, то есть на базе может быть установлен режим дальности действия 4 км и 8 км или 4 км и 10 км. Вес БЧ торпеды составлял 317 кг при весе самой торпеды в 1,78 тонны. Скорость хода торпеды доходила до 51 узла (4 км), 39 узлов (8 км) и 34 узла (10 км). Боезапас состоял из 15 торпед, из них 5 в погребе, а остальные в ТА.
  6. Из 52 якорных мин КБ и минных рельсов. Корабельная большая мина с гальваноударным взрывателем весила 1065 кг, а вес заряда 230 кг. Глубина места постановки составляла от 12 до 350 метров, минимальный минный интервал 35 метров, наибольшая скорость хода при постановке 24 узла при высоте борта 4,6 метра. Время прихода в боевое положение равнялось 10-20 минутам, точность установки на заданное углубление 0,6 метра, задержка взрыва 0,3 секунды.
  7. Из 2 бомбосбрасывателей для 20 глубинных бомб БМ-1, расположенных у кормового среза верхней палубы. Общий вес малой глубинной бомбы составлял 41 кг, а вес тротила 25 кг при длине в 420 мм и диаметре 252 мм. Скорость погружения доходила до 2,2 м/с, а радиус поражения составлял от 3,5 до 5 метров. Бомба применялась для профилактического бомбометания, в том числе, для подрыва донных магнитных и акустических мин.
  8. Из 2 штоковых бомбомётов БМБ-1, расположенных в корме побортно. Боезапас включал 8 глубинных бомб ББ-1. Общий вес большой глубинной бомбы составлял 165 кг, а вес тротила 135 кг при длине в 712 мм и диаметре 430 мм. Скорость погружения доходила до 2,5 м/с, а радиус поражения составлял от 8 до 20 метров. Бомба обеспечивала установку глубины взрыва от 10 до 210 метров.

Система управления огнем главного калибра "Мина-30бис" включала:

  • Прибор управления стрельбой (ПУС) "Мина-30бис" состоящего:
    • Из центрального автомата управления стрельбой главного калибра ЦАС-2 (счетно-решающий прибор), который на основе поступавших данных вырабатывал направление, скорость и курсовой угол цели, одновременно выдавая углы горизонтальной и вертикальной наводки орудий главного калибра. Помимо управления огнем главно­го калибра он имел схему выработки торпед­ного прицельного угла, то есть мог применять­ся и в качестве торпедного автомата стрель­бы.
  • Данные о курсе своего корабля автоматически поступали от гирокомпаса "Курс".
  • Главным средством целеуказания служила РЛС обнаружения надводных целей "Риф-А".
  • После получения целеуказания цель автоматически бралась на сопровождение стрельбовой РЛС "Редан-2" вмонтированной в командно-дальномерный пост КДП СМ-10-1 или велась дальномерами командно-дальномерного поста КДП СМ-10-1 и ночными визирами центральной наводки.
Система "Мина-30бис" позволяла разделять огонь носовой и кормовой артиллерии, а также вести огонь по временно скрывающейся морской цели. Кроме того, она обеспечивала стрельбу торпедных аппаратов.

РЛС обнаружения надводных целей "Риф-А" - одноканальная, двухкоординатная, дециметрового (10 см) диапазона волн, позволяла обнаруживать и определять дальность и азимут до надводных целей. РЛС отображения надводной обстановки могла функционировать в одном из трёх режимов работы: кругового обзора - 360°; секторного поиска – с азимутом 36°; или слежения за целью (сопровождения). Антенна - параболического типа, усечённая с числом оборотов в минуту – 6 и темпом обзора – 10 секунд. Станция могла определять отклонения падения артиллерийских снарядов по всплескам. Для защиты от активных помех была применена схема электромеханической перестройки на четыре рабочие частоты (2,95-3 ГГц) с частотой импульсов 427 1/мин и длительностью импульса 1 мкс. РЛС имела потребляемую мощность 150 кВт с максимальной дальностью обзора 40 км и дальностью обнаружения надводных целей типа крейсер 37 км, эсминец – 26-29,6 км, торпедный катер – 5,5-9,26 км, всплески от падения фугасных и осколочных снарядов на дальностях от 4,63 км до 18,52 км и перископ подводной лодки высотой 1,5 метра – 1,85-2,8 км. Точность определения дальности по индикатору кругового обзора составляла 1 милю, по индикатору точной дальности – 15 метров, по выносному ИКО – 1,5–2% шкалы дальности, а срединная ошибка определения курсового угла составляла не более 0,6%.

РЛС управления артиллерийским огнём "Редан-2" разрабатывалась под управлением А. С. Гринштейна. Станция дециметрового диапазона волн с мощностью излучения в импульсе около 60 кВт обнаруживала и пеленговала эсминцы на расстоянии не менее 15 км с срединными ошибками: по дальности – 46 метров, по курсовому углу – 4°.

Система управления огнем зенитной артиллерии "Союз-30бис" включала:

  • Прибор управления артиллерийским зенитным огнём (ПУАЗО) "Союз-30бис" состоящего:
    • Из зенитного автомата управления стрельбой (счетно-решающий прибор), который на основе поступавших с стабилизированного визирного поста СВП-29РЛМ данных выдавал углы вертикальной наводки зенитных орудий.
  • Данные о направлении и угле наклона относительно плоскости горизонта автоматически поступали от гировертикали "Газон".
  • Главным средством целеуказания служила РЛС обнаружения воздушных целей "Гюйс-1М".
  • После получения целеуказания наблюдение за целью велось визирами стабилизированного визирного поста СВП-29РЛМ.
Система "Союз-30бис" позволяла вести огонь зенитной артиллерии в одной плоскости и была малоэффективна в борьбе с пикирующими бомбардировщиками.

РЛС обнаружения воздушных целей "Гюйс-1М" - корабельная РЛС с двумя антеннами (каналами), двухкоординатная, метрового (1,43 метра) диапазона волн, позволяла обнаруживать и определять дальность и азимут до воздушных и надводных целей и береговой линии для кораблей типа МО, БО, СКР, ТЩ и эсминцы. Станция работала в круговом - 360° и секторном - с азимутом 18° режимах, с рабочей частотой излучения 209,79 МГц. Две антенны - типа «волновой канал» с углом раствора диаграммы направленности в горизонтальной плоскости 22°, числом оборотов в минуту – 3 и темпом обзора – 20 секунд. Излучение и прием могли производиться как на обе антенны, работавшие синфазно, так и на одну. Оператор наблюдал обнаруженные цели на экране ЭЛТ, которая представляла собой осциллографический отметчик на трубке ЛО-709. В ЭЛТ были введены «строб-сигнал» и система строгой линейной развертки электронного луча. Применение схемы «электрической лупы» позволило увеличить разрешающую способность по дистанции и на больших дальностях обнаружения более детально рассматривать и определять количество и характер надводных целей. РЛС имела потребляемую мощность 80 кВт с дальностью обнаружения надводных целей типа крейсер – 11 км, эсминец – до 8 км, тральщика – до 6,5 км. Масса аппаратуры – 174 кг. Точность определения дальности составляла 92,5 метра, а срединная ошибка определения азимута составляла не более 0,42%.

На кораблях устанавливались аппаратура госопознавания "Факел", РЛС навигации "Рым", ГАС "Тамир-5Н", гирокомпас "Курс-3", 1 комплект ДА-2, 6 дымовых шашек МДШ.

Система государственного опознавания представлена двумя приборами - запросчиком и ответчиком "Факел". Аппаратура "Факел" позволяет проводить опознавание надводных и воздушных целей для определения их принадлежности к своим вооруженным силам. Две антенны расположены на мачте.

ГАС «Тамир-5Н» предназначалась для обнаружения целей в режиме эхо-локации. Станция обеспечивала обнаружение цели по структуре эхо-сигнала, точность пеленгования колебалась в пределах 5-8°.

Гирокомпас типа "Курс-3" двухроторный с чувствительным элементом в виде плавающей гиросферы, прототипом которого явился гирокомпас "Новый Аншютц", созданный в Германии в 1926 году. Гирокомпас имел выключатель затухания и самосинхронизирующиеся принимающие периферийные приборы, что не требовало систематического контроля их согласованности с основным компасом. Время готовности после запуска (время прихода в меридиан) составляло 4-6 часов. Показания гирокомпаса поступали на репитеры. Последние располагались в различных боевых постах и после их включения и согласования с гирокомпасом показывали курс корабля.

Дымаппаратура ДА-2 монтировалась на корме и являлась кислотной - в качестве дымообразующего вещества в них использовалась смесь C-IV (раствор сернистого ангидрида в хлорсульфоновой кислоте), которая с помощью сжатого воздуха подавалась к форсункам и распылялась в атмосферу.

Морская дымовая шашка МДШ, имеет в качестве дымообразователя твердую дымовую смесь на основе нашатыря и антрацена. При длине 487 мм и массе 40-45 кг, время ее работы составляет восемь минут, а создаваемая дымовая завеса достигает 350 метров в длину и 17 метров в высоту.

Строились корабли на заводе №445(200)(18 для ЧФ) в г. Николаеве, на заводе №190(16 для БФ) в г. Ленинграде, на заводе №402(18 для СФ) в г. Молотовске(Северодвинске) и на заводе №199(18 для ТОФ) в г. Комсомольске-на-Амуре.


Тактико-технические данные проекта 30бис Водоизмещение: стандартное 2300 тонн, полное 3066 тонн Длина наибольшая: 120,5 метра Длина по КВЛ: 116 метров
Ширина наибольшая: 12 метров
Ширина по КВЛ: 11,5 метра
Высота борта в носу: 10,9 метра
Высота борта на миделе: 7 метров
Высота борта в корме: 3,8 метра
Осадка по корпусу: 3,9 метра
Силовая установка: 2 турбозубчатых агрегата ТВ-6 по 27 250 л. с.,
4 котла КВ-30, 2 винта ФШ, 1 руль
Электроэнергетическая
система: 		2 турбогенератора по 150 кВт, 2 ДГ по 75 кВт,
постоянный ток 115 В.
Скорость хода: полная 35 узлов, экономическая 16 узлов
Дальность плавания: 3600 миль при скорости хода 16 узлов
Мореходность: до 8 баллов
Автономность: 9 суток
Вооружение: .
артиллерийское: 2х2 130-мм башни Б-2ЛМ от РЛС "Редан-2"
зенитное: 1х2 85-мм башня 92-К, 4х2 37-мм автомата В-11
от ПУАЗО "Союз", 5х1 12,7-мм пулемёта ДШК.
торпедное: 2х5 533-мм поворотных ПТА-53-30бис с ПУС
"Мина-30бис".
минное: 52 якорных мины КБ
противолодочное: 2 бомбосбрасывателя, 20 бомб БМ-1, 2 бомбомёта
БМБ-1, 8 бомб ББ-1
гидроакустическое: 1 ГАС "Тамир-5Н"
радиотехническое: 1 РЛС обнаружения надводных целей "Риф-А",
1 РЛС обнаружения воздушных целей "Гюйс-1М",
аппаратура госопознавания "Факел"
навигационное: 1 гирокомпас "Курс-3", 1 НРЛС "Рым"
химическое: 1 комплект ДА №2, 6 дымовых шашек МДШ
Экипаж: 266 человек (18 офицеров, 20 старшин)

Всего построено эскадренных миноносцев с 1949 г. по 1953 г. - 70 единиц.